Вокруг Света 1982 № 03 (2498) - [4]

А в первый день моего приезда в Северобайкальский отряд разговориться как следует не дал еще и неожиданный гость.

Не успели мы выпить по кружке горячего, заваренного до цвета сосновой коры чая, как донесся стук копыт. На песчаной тропке показался всадник в форме лесничего. Ехал лесничий-бурят на гнедой лошади. Лицо его багровело, как солнечный шар в дымной мгле, зеленая кокарда на фуражке сбилась набок, щеку перекрещивал след сажи. Лесничий подскакал к навесу, передернул вперед полевую сумку и достал из нее карту.

— Кто тут у вас теперь максимально главный? — потребовал всадник.

Руднев поднялся, шагнул к неожиданному гостю и настороженно улыбнулся.

Всадник протянул нашему замначотряда карту, ткнул пальцем в красный крестик в верховье Богучанского распадка.

— Байкальский противопожарный штаб мобилизует конкретно ваш отряд на тушение этого очага.

— Но, товарищ дорогой,— взмолился Руднев,— у нас же своя работа горит!

— Наверстывать будем потом,— напористо отозвался лесничий и тронул лошадь.

— Надо спешить, парни, беда тайге! — долетело до нас.— Режьте максимально, друзья геологи! Прямиком на Богучанский распадок!

— Каким прямиком,— вздохнул Руднев, вглядываясь в еле различимые гольцы.— По тропе-то промажешь в такой мгле.

Но сзади надежно торчал остроглавый Богучан. Его отвесы подсвечивались Байкалом, и островок был устойчивым ориентиром для таежных ходоков.

Мы разобрали лопаты, налили в баклажки воды и двинулись все-таки напрямик к злополучному распадку. Напрямик в прибайкальской тайге — это по бурелому, чепурыжнику, старой гари, мшанику, под которым скрыты острые глыбы. Чертыхаясь, смахивая пот с лица, отбиваясь от хлещущих веток, мы пробились к подошве гольцов, которые разделял Богучанский распадок с тропой.

По тропе мы зашагали скорее, да солнце тоже торопко сваливалось за лохмы деревьев. Впереди лишь густело от дыма, проблесков же огня не было видно.

— Ночью огонь будет виднее,— пошутил Руднев.

— И не замерзнем,— мягко поддержал Наумов.

В ответ многоствольным дуплетом грохнул смех, и мы попадали на колодины, валуны, мох. Наши курильщики, похохатывая, достали сигареты и закурили.

— Э-эй! — неожиданно долетело откуда-то сверху.— Осторожность с огнем! Максимальная!

Лесничий на своем лохматом коньке скоро выехал на нас, вгляделся, узнал, и улыбка расправила жесткую маску его лица.

— Поворачивайте назад, друзья геологи, очаг потушен абсолютно максимально.

— Кто так быстро сработал?

— Бригада конкретно из Северобайкальска. С вертолетов.

Мы поговорили с охранником тайги о других очагах пожаров, посетовали, что так давно нет дождей. Потом тщательно затушили окурки, попрощались с лесничим и покатились прямой тропой к Байкалу, на наш скалистый ориентир. И, посматривая на него, вновь вернулись к геологическим вопросам. Завели разговор о стойкости таких вот останцев, разбросанных по Байкалу. Их сформировали сложные природные процессы, само озеро точит их на протяжении миллионов лет, а они крепко стоят над водным простором. И еще дают приют птице, нерпе, редким растениям и деревьям... Не учит ли и человека стойкости само существование таких вот богучанов? И не заставляет ли сама жизнь ориентироваться на них в любой, особенно в трудной обстановке?

Возвратившись в лагерь, мы решили, что надо завтра же побывать на самом Богучане, еще раз осмотреть островок, увязав его строение с общей геологической картиной района. В геологической практике порой глубинная обстановка расшифровывается на скромном коренном выходе, далеко от искомых узлов, прочно укрытых насосами, болотами и многолетней мерзлотой.

— Богучан должен подсказать нам перспективы стойкости Даванского тоннеля,— решили наши ученые, и мы разошлись по палаткам, закупорились в спальные мешки.

Как только брезентовые стенки заалели от заревых отблесков с Байкала, мы уже были на ногах. Наскоро попив чаю, загрузились в «казанку» и понеслись по водной глади. Два пенных жгута, обгоняя лодку, приткнулись к каменным свалам острова. С геологическими молотками в руках, распугивая чаек, мы выскочили на глыбы, перебрались на остров и без лишних слов принялись за сбор контрольного материала.

Остров был сложен крупнокристаллическими темными породами габброидного ряда. Трещины накрепко залечивались прожилками кварца. Кажется, в природе трудно было найти более прочный материал для столь своеобразного формирования.

Общий вывод, однако, высказали наши ученые за обеденным чаем, возле рыбацкого зимовья, куда мы подтянулись после наших маршрутов. Наташа подбросила в чайник богородской травы, которую нарвала в маршруте, и запах от чая был таежно-ароматный. Попивая этот вкусный чай, ученые показывали друг другу массивные каменные образцы, усеянные аспидными кристаллами роговой обманки, перебрасывались замечаниями.

— Нет, не зря столько отрядов перебывало здесь,— говорил Наумов, смахивая крылатого ручейника с края кружки.— Интереснейший ультраосновной массив на берегу, а Богучан прямо подсказка...

— Разломы, сцементированные глубинными выбросами...