Вокруг Света 1981 № 05 (2488) - [39]

Конечно, я знаю эти снимки. Осенью 1979 года они появились в одном научно-популярном русском журнале.

Их перепечатали во многих странах, и они вызвали настоящую сенсацию.

— Когда я их увидел,— говорит Ксавье,— то сразу сказал себе: «Морис! Это Атлантида! И ты должен первым проникнуть в нее». И видите, нам это удалось!

— А стену вы не нашли?

— Мы ее и не искали. Русские не сообщили точно, где именно сделали снимки. А мы не стали запрашивать, чтобы не раскрывать своих замыслов. Впрочем, думаю, и сами русские не нашли бы вторично стену, которую им посчастливилось случайно сфотографировать.

Когда французские ученые несколько лет назад проводили исследование рифтовых разломов на склонах Срединного Атлантического хребта, рассказывает Ксавье, им не удалось вторично побывать даже в одной и той же подводной долине, заинтересовавшей геологов. Они не смогли найти ее.

— А ведь это была просторная долина! Вы видите, как недалеко проникает свет наших прожекторов. Вести поиски под водой все равно что пытаться в ненастную осеннюю ночь найти с помощью электрического фонарика кошелек, потерянный на склонах Монблана!

Ксавье громко, заразительно хохочет. Он счастлив. Да, ему удалось такое чудо: найти сказочный клад среди нагромождения подводных скал.

— Тут ведь на дне самый настоящий Монблан,— тычет он пальцем в экран телевизора.— Горная страна с вершинами, поднимающимися на три-четыре километра. Лабиринт скал, обрывы, пропасти, ущелья. Обследуя их, мы потеряли шесть телевизионных камер. Зацепится кабель за скалу — и все, камере конец. Водолаза ведь туда не пошлешь. А русские нас подгоняли,— говорит с улыбкой Морис, кладя на стол еще одну фотографию.— Этой весной почти в том же месте они сделали вот этот снимок. Похоже на фундамент какого-то большого здания, верно? Или на площадку, вымощенную прямоугольными плитами.

— Они не обследовали дно? Ведь глубина небольшая. Или у них не было необходимого снаряжения?

— Было. Кроме отличных фотороботов, у них был подводный аппарат вроде ныряющего блюдца. Но помешал шторм. Теперь можно сказать: к нашему счастью, а то бы они опередили нас. А мы удвоили усилия. Мне стало ясно, что весь этот район был в древности, видимо, заселен. Но искать ни стену, ни площадку, сфотографированные русскими, мы не стали. Шансов наткнуться на них снова, как я уже говорил, ничтожно мало. К тому же обе находки русские сделали на склонах горы Ампер, почти у самой ее вершины. Крупных поселений там быть не могло. Так, какие-нибудь укрепленные сторожевые посты, для которых выбирали местечко повыше. Тщательно изучив карту дна в этом районе, мы решили искать немного восточнее — на более пологих склонах соседних не таких высоких гор, которые теперь стали подводными банками Хайуард и Геттисберг — в широкой долине между ними. Здесь, считали мы, больше надежды найти развалины поселений, дворцов, храмов.

— И ваши расчеты блистательно оправдались! Вы нашли Атлантиду. Поздравляю!

— Спасибо. Мы верили Платону, и он не подвел нас. Был точен, когда говорил, что Атлантиду следует искать прямо перед Геракловыми Столбами. Естественно, лишь такое местоположение делало ее известной и доступной грекам. Надо будет обследовать весьма тщательно, метр за метром, весь этот район. Видимо, он был густо заселен: находки русских, наша стела. Наверное, она стояла посреди какой-то площади или возле храма, была явно неким ритуальным памятником. Но пока шарить вокруг не решаемся, хотя, признаться, и очень хочется. Боимся потерять стелу! Ведь это камень. Никакие металлоискатели тут не помогут. Мы не сводим со стелы глаз. На мостике тоже установлен телевизор, и вахтенные следят, чтобы она все время оставалась в центре экрана. Не сразу мы наловчились добиваться этого. Сначала намучились: кладем руль вправо, а камера, раскачивающаяся на тросе, словно маятник в полкилометра длиной, уходит совсем в другую сторону. Теперь наши рулевые стали настоящими эквилибристами. Вахтенным достается тяжелее, чем при плавании в тумане где-нибудь в битком набитом судами Ла-Манше. Они ни на секунду не сводят глаз с экрана телевизора и не выпускают штурвала из рук.

Мы с Морисом в кают-компании опять склоняемся к мерцающему экрану и снова долго рассматриваем изображение на нем. Словно нарочно, чтобы нас подразнить, стела не остается неподвижной. Ее положение на экране то и дело меняется.

— Камеру разворачивает течением,— поясняет Ксавье.— Там сложная система течений. Они струятся по склонам подводной горы со всех сторон, образуют водовороты. Если бы стела стояла не на склоне, а в долине, ее бы наверняка давно полностью занесло илом и песком.

— Выходит, вам и в этом повезло?

Морис молча кивает и опять стучит по деревянной обшивке — от «дурного глаза».

Снова и снова мы пытаемся рассмотреть, что же изображено на стеле. Угадывается вроде человеческое лицо — мужское или женское? Какой-то странный убор на голове, рядом письмена. Иероглифы? Или тоже какие-то фигурки?

Хочется расчистить, содрать морские обрастания!.. Но пока у нас для этого руки коротки.