Вокруг Света 1978 № 10 (2457) - [34]

Мы зашли внутрь. Нас приветствовал высокий старик в длинной белой рубахе. На прилавке лежали кипы листьев, стеблей, корешков. Позади него виднелись мешочки с семенами, склянки с настойками и порошками. Отдельной горкой высилась кучка сушеных ящериц.

— А это что? — спросил я, указывая на предмет, весьма напоминающий черный резиновый шланг.

Оказалось, хвост обезьяны.

Потолкавшись, мы вышли из волшебной лавки, так ничего и не купив. Хозяину, впрочем, некогда было огорчаться этим обстоятельством — он был занят: что-то разъяснял двум молодым женщинам, которые, в отличие от нас, зашли сюда отнюдь не ради любопытства.

В арсенале средств знахарского врачевания снадобья занимают одно из главных мест. Но лечение сопровождается определенными ритуалами и заклинаниями, без которых, как считают, снадобье действовать не будет. Да и само лекарство составляется в соответствии с магическими предписаниями, например, по принципу подобия. Для лечения заболеваний, при которых кожа приобретает пятнистый оттенок, подбирают пятнистые листья; для лечения болезней глаз в снадобье примешивают сушеные глаза хищных птиц. И все-таки основу большинства снадобий составляют лекарственные растения. А большинство знахарей, кроме разве откровенных шарлатанов, — прекрасные знатоки флоры.

Например, нигерийские знахари в случаях психического возбуждения и при повышении артериального давления издавна применяли настойку из корней раувольфии. Ныне из раувольфии изготовляют такие известные лекарства, как раунатин, резерпин, серпазил. Против проказы знахари применяли растительное масло «чаульмогра». Свойства его стали известны в Европе лишь в 30-х годах.

Английский врач Сесилия Дэлли, проработавшая в течение ряда лет в одной из провинциальных больниц Ганы, рассказывает в своей книге, что однажды в их больницу принесли маленького мальчика с явными признаками запущенного столбняка. Несмотря на все старания врачей, состояние малыша все ухудшалось и вскоре стало критическим. Тогда мать мальчика решила забрать ребенка и отнести его к известному в округе знахарю. Через несколько дней Дэлли навестила семью, в полной уверенности, что мальчика уже нет в живых. Но, к огромному удивлению и радости, она обнаружила, что мальчик жив, более того — его состояние значительно улучшилось. Вскоре малыш полностью выздоровел.

Дэлли познакомилась с лекарем — его имя было Офеле. Лишь на третий год их знакомства Офеле, наконец, решил посвятить англичанку в некоторые тайны своего врачебного искусства. Он показывал ей различные растения, объяснял их лечебное назначение, рассказывал, где и в какое время их следует искать, как обрабатывать и в каких пропорциях смешивать... Под его руководством Дэлли удалось самой вылечить несколько случаев столбняка.

Возвратившись в Англию, Дэлли обратилась в одну из фармацевтических фирм, чтобы провести точный химический анализ снадобий Офеле. Однако представители фирмы интереса не проявили: дело особой выгоды не сулило, ибо столбняк в Англии встречается нечасто.

Английский путешественник Ч. Бинс, проживший много лет среди зулусов, рассказывает, что как-то раз, утомленный длинным переходом в южноафриканском вельде, он присел отдохнуть. Неподалеку от него щипала траву газель. Внезапно Бинс увидел, как из травы, словно развернувшаяся пружина, вылетело черное тело змеи. Укушенная в шею газель в страхе подскочила и завертелась, а затем забегала взад и вперед, как бы что-то выискивая. Вот, найдя какое-то растение, животное с жадностью проглотило его и в изнеможении опустилось на землю. По прошествии некоторого времени газель вскочила на ноги и как ни в чем не бывало. затрусила прочь.

Придя в деревню, путешественник рассказал об этом знакомому зулусскому знахарю. Тот улыбнулся. «Бвана, вот так — внимательно наблюдая за природой, мы и обретаем многие наши секреты. И то, что знаем, передаем от отца к сыну...»

Известный знаток африканских знахарей и колдунов Бат-Томпсон писал: «Они исцеляют гипнозом и творят чудеса с помощью самовнушения. Одним лишь своим словом они могут усмирять дикого зверя...»

О таинственной власти африканских знахарей над дикими зверьми сложены легенды.

Я сам встречался с человеком-гиеной.

В город Харар мы приехали к вечеру, и, наконец, после долгих мытарств нам указали на несколько покосившихся тукулей. В одном из них обитал нужный нам колдун.

Тукули находились далеко за чертой города. Вокруг в свете луны неясно проступали густые кустарники, низкорослые деревья. Было прохладно и тихо. Тишину время от времени разрывал всхлипывающий крик. Сперва протяжное: «у-у-у!» на одной ноте, затем внезапное повышение тональности и резкий обрыв — «уп!». Как будто кто-то неожиданно затыкал рот кричавшего. То был вой гиены.

Благополучно добравшись до изгороди, окружавшей тукули, мы остановились. Потом наша группа разделилась. Двое, в том числе наш проводник Мамо Волде, отправились па переговоры с человеком-гиеной, остальные остались перед изгородью. Ждать пришлось недолго. Вскоре человек-гиена появился перед нашими глазами: в грязной рваной шаме, всклокоченный, с блестящими от постоянного жевания наркотических листьев «чада» глазами. Он нес в одной руке висячий фонарь, в другой — жестяное ведро и что-то сердито выговаривал Мамо Волде. Оказалось, между ними возникли разногласия насчет платы за предстоящее представление. Когда вопрос о плате был улажен и мы расселись на валунах, человек-гиена, перевернув жестяное ведро, стал отбивать по донышку медленный ритм, притопывая в такт и время от времени оглашая воздух пронзительными воплями. Прошла минута, другая, и в темных кустах мелькнули зеленоватые глаза, показалась курносая морда с круглыми стоячими ушами. Затем другая, еще одна и еще. Звери медленно выплывали из темноты и обступали нас шуршащим полукругом. Между тем человек-гиена стучал все быстрее, и было заметно, как в рядах зверей усиливалось волнение, масса пятнистых тел колебалась взад-вперед, то тут, то там возникали какие-то завихрения, мелькали тяжелые лапы и оскаленные морды.