Вокруг Света 1977 № 12 (2447) - [2]

Но как увязать багор — вещь, необходимую для плывущих среди льдов, и нарты — средство передвижения по льду?

Сама жизнь подсказала разгадку этого кажущегося противоречия, когда отряд несколько дней спустя отправился на остров Кравкова. За плечами у ребят были рюкзаки, а в руках лодки. Лед был с многочисленными трещинами, проталинами и просто лужами на поверхности. Головной отряда длинной заостренной палкой прощупывал покрытый водой лед, определяя его твердость. Ребята шутили: не воспользоваться ли найденным багром...

Итак, во-первых, удалось обнаружить место, где когда-то стоял столб «Геркулеса». Это место теперь сохранится. Отряд Леденева установил тут настоящий памятник: пятиметровый столб со врезанной в него стальной памятной плитой.

Во-вторых, найдены русановские багор и нарты... Почему важна эта находка? Разумеется, как и любая реликвия экспедиции В. А. Русанова, она представляет собой музейную ценность. Но более существенно другое обстоятельство: возможно, благодаря этому на карте поисков появится еще одна точка, в которой побывали русановцы.

Здесь необходимо сделать небольшой исторический экскурс. В 1921 году Никифор Бегичев обследовал побережье Таймыра в поисках пропавших без вести участников экспедиции Р. Амундсена — П. Тессема и П. Кнутсена. На мысе Стерлигова он нашел нарты, которые счел принадлежащими норвежцам. Есть, однако, основания думать, что нарты эти оставили участники экспедиции В. А. Русанова: ведь мыс Стерлегова — точка материка, ближайшая к островам Мона.

Бегичев не взял нарты с собой, но осталось их описание, сделанное со слов его спутника, норвежского капитана Л. Якобсена: «Отличительные признаки найденных саней, делающие их совершенно непохожими на самоедские, были следующие: копыли прихвачены стальным тонким тросом, между копылями вставлены изогнутые медные трубки, играющие роль подкосов, предохраняющих санки от расшатывания; из такой же медной трубки сделан «баран» (выступающий спереди изогнутый стержень, идущий от концов полозьев). Полозья были подбиты тонкими железными полосами».

В 1934 году нарты были вторично найдены зимовщиками полярной станции «Мыс Стерлегова». Начальник зимовки К. М. Званцев описывал их следующим образом: «Найдены брошенные сломанные нарты, вероятно, изготовленные на каком-либо корабле, так как они скреплены судовыми медными трубками... Работа прочная, в расчете на дальний путь».

До сих пор эти сведения о нартах с мыса Стерлегова не могли «сыграть», поскольку не было описаний нарт с острова Геркулес. Теперь же можно провести сравнительный анализ. Более того, весьма вероятно, что нарты, которые нашел в 1921 году Бегичев и видел в 1934 году Званцев, все еще лежат в тундре у мыса Стерлегова. Тогда их можно будет сравнить с русановской реликвией непосредственно, визуально.

Так ли это важно, спросит читатель? Что изменится, если даже будет доказано, что участники экспедиции В. А. Русанова побывали на мысе Стерлегова?

Именно такие на первый взгляд незначительные детали позволяют с определенной достоверностью судить о том, куда и как двигался экипаж «Геркулеса». Только постоянно переосмысливая все сделанные уже находки, можно намечать и планировать дальнейшие поиски.

Над нами Карское море

По предыдущей публикации читатели знают о находке в 1975 году около острова Песцового корабельных останков. Ученые, которые произвели экспертизы обнаруженных предметов, сделали вывод, что все это, возможно, следы экспедиции В. А. Русанова. Достаточно вероятная версия, что судно «Геркулес» разбилось возле Песцового, и была взята в качестве одной из рабочих гипотез полевых исследований нынешнего сезона.

Станислав Прапор — председатель московского клуба «Дельфин». Нам очень повезло, что он согласился возглавить подводные работы на острове Песцовый, где предстояло работать Центральному отряду экспедиции. Впрочем, у Станислава были на то и личные, «корыстные», основания. Дело в том, что он погружался во всех морях Советского Союза. Во всех, за исключением Карского. И поэтому наше предложение он принял без малейших колебаний. Не менее опытны и другие подводники: Алексей Курманенко, Михаил Сафаров и Ярослав Малышев. Вооружены они были, что называется, «до зубов»: десяток аквалангов, гидрокостюмы, два компрессора, боксы для подводных фото- и киносъемок. Весило все это две с половиной тонны. Диксонская гидробаза передала нам специально для подводных работ шлюпку со стационарным мотором.

На Песцовом обосновались и наши базовые радисты Георгий Иванов, Василий Шишкарев из Талды-Курганской области Казахстана и Александр Тенякшев, а также журналист Владимир Снегирев. У радистов снаряжения тоже хватало: два движка, приемник, мощный передатчик, антенное хозяйство.

Словом, наша Центральная группа была хорошо подготовлена к предстоящим делам, но ситуация на Песцовом оказалась очень тяжелой. В месте находок 1975 года стоял крепкий припай. В проливе Глубокий между островами Песцовый и Круглый с периодом в несколько часов ходил взад и вперед лед. Здесь, в проливе, мелководная банка, и одна из задач группы — осмотр мелководья. Но как найти банку? В общем-то это известно. Есть карта глубин, есть теодолит, надо поставить буи над определенными глубинами и с помощью теодолита «привязать» их к берегам пролива. Но лед срезает буи как острый ножик шляпки грибов.