Вокруг Света 1975 № 07 (2418) - [34]

Адаптация человека к низким температурам обусловлена повышением уровня теплопродукции, подвижностью сосудистых реакции, способствующих улучшению кровоснабжения периферических тканей. Но при длительном действии холоДа физиологическая адаптация теряет свое значение, и тогда главным становятся одежда и укрытие. Купание в ледяной воде, обтирание снегом, как методы закалки, широко обсуждаются в литературе. Большинство специалистов положительно оценивают их. Приемлем ли режим тренировок Трифонова для других людей? Здесь общего ответа быть не может. Все зависит от состояния здоровья, от совета врача. Следует помнить: слепого подражания методам закалки Трифонова быть не должно.

Теперь о психологических особенностях поведения в аварийной ситуации. В очерке подчеркивается, что человека губит не столько холод, сколько страх перед холодом. С этим нельзя не согласиться. Врач Линдеман, переплывший на лодке океан, отмечает, что «основная опасность в самом человеке, очень многое зависит от его душевной стойкости». Страх — нормальная реакция человека на незнакомую, угрожающую его жизни или здоровью ситуацию. Он может оказывать мобилизующее или деморализующее действие на человека, в одном случае тот становится «кроликом», в другом — «львом». Различные реакции людей в стрессовых ситуациях определяются не только особенностями их психики, чертами характера, но и уровнем практических знаний и навыков, необходимых для выживания в аварийной обстановке. Очень часто при равных условиях выживает не тот, кто сильнее и выносливее, а тот, чей опыт позволяет предвидеть опасность и вовремя предупредить ее. Опыт, а вместе с ним и уверенность в своих силах приходят в результате постоянных тренировок, в процессе овладения элементарными приемами выживания в экстремальных условиях. В драматическом поединке Руала Амундсена с Робертом Скоттом победили не смелость и энтузиазм, а четкая организация и расчет, опирающиеся на знание множества мелочей, исключающих неожиданности. Харальд Свердруп, давая характеристику Амундсену, писал: «Он никогда не испытывал судьбу и не брался за решение незнакомых ему проблем без основательной подготовки». Эти слова не мешало бы взять на вооружение поколению молодых исследователей-романтиков, которые собираются покорять полюса и вершины с ходу, не имея должного опыта. Я не склонен относить к ним Вадима Трифонова, ибо его эксперименты по закаливанию вовсе не «чудачества», а маленькое звено в изучении глобальной проблемы защиты человека от внешней среды.

Эта проблема сейчас волнует многих специалистов: инженеров, разрабатывающих оптимальные варианты одежды для защиты от холода, конструкторов, проектирующих утепленные дома для жителей полярных районов или участников экспедиций, наконец, врачей, создающих специальные аварийные рационы и комплекты спецснаряжения для летчиков, космонавтов, геологов, альпинистов, оказавшихся в труднодоступных районах с экстремальными природными условиями.

Опыт, здоровье и знание таких людей, как Вадим Трифонов, нужны сегодня во многих областях жизни.

Николай Яньков, наш спец. корр.

А. Мнациканьян, врач

Этна: вулкан и люди

«Вскоре после того как мы расположились на высочайшей точке Этны, поднялось солнце, открыв пейзаж, воистину не поддающийся никаким описаниям. Горизонт осветлялся, являя нам Калабрию, Мессинский маяк и Липарские острова; курящаяся вершина Стромболи, отстоявшая на семьдесят миль, казалось, была у ног; мы видели целиком весь остров Сицилию с его реками, деревнями и прибрежными портами так, словно глядели на карту... Короче, насколько я могу судить по расстояниям, помеченным на карте, нам открылась панорама площадью в девятьсот английских миль.

Усладив взор великолепным видом (ради которого, по словам спартанцев, император Адриан изволил взойти на Этну), мы заглянули в большой кратер, имеющий около двух с половиной миль в окружности; мы сочли неосторожным обходить его вокруг для более точного измерения, ибо почва в некоторых местах весьма зыбка. Внутренняя часть кратера инкрустирована, подобно Везувию, солью и серой и имеет форму перевернутого конуса глубиной около четверти мили. Досадно, что дым, в обилии поднимавшийся из стен, а также со дна, помешал нам должным образом рассмотреть его».

В таких выражениях более двух веков назад достопочтенный сэр Вильям Гамильтон, чрезвычайный и полномочный посол Ее Величества королевы Великобритании при Неаполитанском дворе, живописал свои впечатления от восхождения на вершину Этны. И, честно говоря, я не чувствую в себе способность лучше передать ощущения от зрелища чередой сменяющихся склонов, гор, долин и моря — картины, открывающейся в ясный день с вершины высочайшего вулкана Европы.

Этна возносится своей круглой спиной над северо-восточной оконечностью острова Сицилия. «Этна» на древнесицилийском наречии означает «гора». Арабы тоже звали ее «джебель» — «гора». Сегодня итальянцы называют Этну ее третьим именем — Монджебелло (1 Монте (итал.) — гора.), курьезное сращение из двух одинаковых по значению слов.

Мои первые восхождения не были столь романтичны, как приключения Гамильтона, Спалланцани или старика Эмпедокла, вулканологов былых эпох, когда всякое путешествие было непременно сопряжено с проникновением в неведомое. Однако и я начинал в те годы, когда не существовало агентов бюро путешествий, отелей и механических подъемников, так же как и толп туристов и тех, кто кормится вокруг них.