Вокруг Света 1974 № 10 (2409) - [45]

На высоте 500 футов земля исчезла из глаз под завесой тумана. Корригэн осторожно положил самолет на правое крыло, собираясь совершить разворот на 180 градусов и направиться на запад. Глянув на компас, проверяя ход поворота, вдруг с ужасом заметил, что компас не действует. Жидкость из него вытекла сквозь какую-то щель. Корригэн, осматривая самолет перед стартом, должно быть, не углядел эту неисправность при свете фонарика. К счастью, в кабине был еще один авиакомпас — на полу, прямо у ног летчика. Перед стартом Корригэн установил его курсовые линии на запад. Теперь оставалось только одно — продолжать маневр, пока параллельные линии на этом втором компасе не лягут в соответствующие позиции. Когда это произошло, Корригэн решил, что он лег на курс, и выпрямил самолет. Он продолжал упорно набирать высоту. Земля по-прежнему скрывалась в тумане.

...Это стало ясно ему только много часов спустя — он, наверное, в спешке неправильно прочел показания своего компаса и летел теперь в противоположном направлении, с запада на восток, над океаном.

Корригэн не видел ничего, но многие видели его самолет, время от времени выныривающий из тумана. Особенно внимательно следили за ним друзья, а также некоторые из работников аэродрома Флойд Беннет Филд — те сразу заподозрили что-то неладное. Самолет быстро набрал высоту и пошел прямо на восток.

Им вспомнилось, что Корригэн неоднократно добивался разрешения на трансокеанский полет. Наверное, он только для отвода глаз говорил о возвращении в Лос-Анджелес, а сам отправился в запрещенный полет через океан.

Ветер был западный, и поэтому на перелет до Европы требовалось немногим больше горючего, чем на полет в Лос-Анджелес. Именно это обстоятельство подкрепляло подозрения работников аэродрома, которые знали о его мечте. Но друзья Корригэна решительно отвергали эти подозрения. В самолете Корригэна не было рации. Он не знал прогноза погоды для Атлантики. Не имел никаких карт, кроме карты США с нанесенной линией трассы Нью-Йорк — Лос-Анджелес через Эль-Пасо. Не взял на дорогу никакого продовольствия, кроме нескольких пакетиков инжира и пары плиток шоколада. Не взял теплой одежды, воды, папирос — даже паспорта с собой не взял. Кроме того, Корригэн, квалифицированный механик, отлично понимал, что его машина способна еще кое-как летать над сушей, где в случае необходимости всегда можно выбрать место для посадки, но совершенно не годится для трансатлантического перелета. Вообще-то он поддерживал свой самолет в хорошем состоянии, но теперь прилетел в Нью-Йорк с протекающим бензобаком и не снял его, опасаясь, что ремонт слишком затянется. Решил рискнуть. А уж наверняка он не пошел бы на такой риск, если бы собирался лететь через океан.

Вспомнили также, что Корригэн внимательно изучал атмосферные условия на трассе в Лос-Анджелес. А прогноз для Атлантики даже и не спрашивал. Так что если он и вправду полетел через океан, то это смахивает на попытку самоубийства.

В то время Корригэн, уже два часа находившийся в воздухе, летел над облаками на высоте 3000 футов. Он вычислил, что скорость полета несколько превышает 100 миль в час. В разрыве туч промелькнул внизу город, который он принял за Балтимору. Если б тучи и туман не застилали береговую линию, он сообразил бы, что летит над Бостоном и держит курс в открытое море.

Дальше Корригэн летел между двумя плотными слоями облаков. Он ничего не видел ни внизу, ни вверху — оставалось только сидеть за штурвалом и сверять курс по компасу. Запас горючего постепенно уменьшался, и самолет продолжал набирать высоту. Через восемь часов после старта он достиг высоты 4000 футов. Облака, проплывающие под ним, тоже поднимались все выше, и самолет скользил по их верхушкам. Корригэн думал, что летит над равнинами Кентукки, а в действительности находился над Нью-Брансуиком, в 800 милях на северо-восток от Нью-Йорка.

Лишь через десять часов полета снова мелькнула земля в просвете облаков. Но то, что успел увидеть Корригэн, ничуть не встревожило его: как раз в этот момент он пролетал над северным мысом Ньюфаундленда, и не было видно ни краешка океана. Не заметил он и никакого пункта, по которому смог бы сориентироваться, понять, где находится.

А немедленно вслед за этим все внимание Корригэна переключилось на нечто совсем иное. У него вдруг начали мерзнуть ноги. Корригэн глянул вниз и увидел, что через трещину в баке вытекает бензин. Он уже плескался на полу кабины, и башмаки у Корригэна промокли насквозь. На такой высоте в самолете было и без того холодно, а быстро испаряющийся бензин превращал кабину прямо в холодильник.

И вообще дело было плохо: ведь количество бензина он рассчитал скрупулезно, с очень небольшим резервом. Пока вытекло не так уж много, но Корригэн видел, что течь увеличивается. Он утешал себя мыслью, что в случае необходимости как-нибудь да удастся сесть. Только бы пожар не вспыхнул!

После двенадцати часов полета Корригэн рассчитал, что находится примерно над Мемфисом, откуда начинается новый этап трассы — до Эль-Пасо. Двумя часами позже он подумал, что, должно быть, пролетает над Литл-Роком в штате Арканзас. Плотные, непроницаемые слои облаков напирали на самолет и снизу и сверху. Они заслоняли солнце, положение которого на небе, конечно, насторожило бы Корригэна, и укрывали волны океана, катящиеся на 6000 футов ниже самолета. Ньюфаундленд остался далеко позади, но до Европы было еще 1700 миль.