Вокруг Света 1972 № 05 (2380) - [20]

Выйдя из гавани Находка, мы поворотили на юг...»

Из дневника Д. Романова, участника плавания, доверенного лица генерал-губернатора Восточной Сибири Муравьева-Амурского.

Через год, в 1860 году, бухта Врангеля была описана и нанесена на карту экспедицией подполковника корпуса флотских штурманов В. Бабкина и названа в честь русского мореплавателя директора Гидрографического департамента морского министерства адмирала Фердинанда Врангеля.

С корабля на корабль

День я встретил на пристани в Находке, ожидая катер в бухту Врангеля. Облокотившись о контейнер, лицом к заливу стоял паренек. Едва ли он видел, как выходят и заходят суда. Он просто смотрел на воду. Для холодного декабрьского ветра парень был одет очень легко: техасские брюки, удлиненное пальто, похожее на шинель, но из тонкого сукна, из-под вельветовой кепки выглядывали длинные светлые волосы. Коричневый портфель зажат коричневыми ботинками. В его облике и позе была нерешительность молодого человека, который прогуливает лекции и не знает, куда податься. Когда я поинтересовался, ждет ли он катер или стоит просто так, парень как-то вяло обернулся, разглядел меня и, безразлично отвернувшись, сказал:

— А вам как хотелось бы?

Я отошел, подумав, что такой человек может замерзнуть на ветру и не сказать больше ни слова.

Подошел катер, на пристани стало шумно. Люди группами занимали места, бросали в один угол сумки, из которых торчали свечи, электроплитки, красные сапожки. Почти сразу же послышался стук доминошных костей.

Я вышел на палубу, чтобы рассмотреть приближающуюся бухту. Быстро смеркалось, а мне очень хотелось войти в бухту еще засветло. Я пробрался по левому подветренному борту и, пройдя к носу, снова увидел парня. Он все так же, облокотившись об угол рубки, смотрел вперед, на воду. Видно было, что он давно стоит на ветру, продрог, но уходить ему не хочется, да и некуда. К тем, что играют в домино, или к тем, у кого в сумках хозяйственные принадлежности, он привыкнет не сразу. Не сразу интересы и заботы станут общими.

— Это и есть бухта Врангеля? — не оборачиваясь, спросил он. В голосе было не то удивление, не то разочарование. Я не ответил ему. Мое внимание привлекли «ворота» бухты. Они раздвигались, открывая серые сопки. В глубине бухты чернели суда. Одно, покрупнее, стояло бортом к открытому заливу и кормой к берегу. Судя по расположению, оно, вероятно, и было тем судном, четыре огня которого я видел вчера ночью. Открылись серые сопки, и на правом мысу, высоко над обрывом, возник красный двухэтажный дом. Слева по борту прошла шаланда, всем корпусом сидящая в воде, а навстречу двигалось очень знакомое судно. Вглядевшись, я узнал «Капитана Лысенко»...

Мне показалось, что парень что-то сказал, и я обернулся. Он неожиданно протянул руку:

— Сергей, — и вдруг быстро заговорил: — Маялся, маялся после окончания школы, думал, куда бы податься, и вот приехал!

Он смотрел на меня так, словно искал утешения и, казалось, ждал, чтобы я сказал ему, что его первое впечатление обманчиво, что здесь райская жизнь... Наверно, он впервые уехал от родителей так далеко и еще не разобрался, верно ли он поступил, оставив родительскую опеку. Ему трудно перед встречей с реальностью, которая даже не началась, а лишь приближалась в виде открывшейся бухты и серых сопок. Вся романтика осталась позади. Позади первое сообщение родителям о своем дерзком решении, разговор с друзьями, среди которых он чувствовал себя взрослым мужчиной, уезжающим через всю страну, на Дальний Восток, с тем чтобы начать самостоятельную жизнь далеко от Москвы, где окончил школу и освоил московские кафешки на Калининском проспекте... Когда я сказал ему, что тоже из Москвы, он смутился и не поверил, не ждал, что так быстро встретит в этих краях москвича. Он даже решил проверить, не обманываю ли я, и поинтересовался, в каком районе я живу и какой вблизи кинотеатр. Когда ответ сошелся с его представлениями о московской географии, он смутился еще более от своего недоверия, но было видно, что теперь он готов говорить со мной о чем угодно...

Катер все глубже входил в бухту. Сопки были покрыты почерневшей травой и редким лесом. Появились причальные строения...

Весь этот клочок земли казался сейчас серым, неуютным. Конечно же, Сергей рассчитывал увидеть зеленые сопки, покрытые виноградниками, теплое море. Прежде чем ехать, он наверняка узнал, что эти места находятся на широте Ниццы, Сочи, Флоренции, Алма-Аты. И конечно же, не думал, что зимой этот край может так измениться. Сергей вглядывался в берега и пытался увидеть хоть какие-то признаки южных широт, но для этого надо было побывать здесь летом или хотя бы осенью, чтобы по едва заметным теперь штрихам восстановить в памяти действительно экзотическую природу этих мест.

Катер подошел к судну, ошвартованному кормой к берегу. Это было многопалубное пассажирское судно «Приморье», которое служит для приезжих гостиницей, для строителей общежитием.

Несмотря на молодость, капитан «Приморья» Александр Евдокимович Бакалин оказался человеком опытным. Таких, как Сергей, он встречает не первый раз и, конечно же, сразу уловил ситуацию. Со стороны можно подумать, что «Приморье» было специально пришвартовано к берегу перед приездом Сергея и именно его давно ждут.