Вокруг Света 1972 № 01 (2376) - [23]

— Я упал в трещину. Пройдохин пошел за помощью в обсерваторию, но вернулся. Мешал буран. Была опасность не попасть на зимовку и потерять трещину, куда я провалился. Пройдохин решил спасать меня. Он связал все ремешки от приборов, скинул одежду и применил ее как веревку. Вырубив во льду ступеньки, он спустился ко мне. Он потратил 4 часа, чтобы спасти меня. А тут буран. Без спальных мешков зарылись в снег. Крепко прижались друг к другу. Щипали и толкали друг друга всю ночь, чтобы не уснуть навечно. Мороз был 25 градусов. Спички отсырели, и разжечь банку сухого спирта не удалось.

6 МАЯ. В ночь с 5-го на 6-е во время снежной бури наблюдали Сент-Эльмские огни. Голубоватые свечки, иногда достигающие полуметра в высоту, горели на выступах скал, они вспыхивали над головами, на поднятых пальцах... Все светилось. Какая замечательная картина!

15 ИЮНЯ. Продукты иссякают. Остались мука, рис. соль, сахар. Кислоты кончены, овощей и жиров нет. Бладыко, Шарова, а затем и я заболели цингой. Неприятная вещь. Ощущение такое, что будто бы каждый зуб можно вытащить без труда. Десны распухли. Кровотечение. Опухоль ног и ломота в суставах — признаки скорбута. Стараюсь, насколько могу, ободрять товарищей.

2 ИЮЛЯ. Вчера пришла смена.

Мы везем в Ташкент полный материал наблюдений, который даст возможность осветить климатический режим района оледенения и зависимости его от метеорологических факторов. Мы везем материал, при помощи которого есть возможность дать прогноз водоносности рек, питающих Амударью.

Почти сорок лет прошло с той первой зимовки на Памире. Сейчас сказать о всех экспедициях попросту невозможно. Вот что изучали, например, некоторые экспедиции 1970—1971 годов.

Состоялась комплексная флористическая экспедиция по систематизации, сбору семян, растений и мхов в различных районах Памира. Экспедиция открыла несколько неизвестных ранее растений.

Работала экспедиция Института зоологии и паразитологии, которая изучала ихтиофауну горных водоемов. Она собрала богатый материал по бентосу, фитопланктону, химии грунтовых вод. В перспективе для углубления этих исследований намечено создание опорных пунктов у озера Зоркуль и Яшилькуль.

В том же 1971 году начала действовать экспедиция, цель которой — исследование адаптации человека к условиям высокогорья. Работы ведутся на высоте в тысяч метров; пожалуй, в СССР трудно сыскать другой столь подходящий для этих исследований полигон.

Постоянно работающие экспедиции геологов все более склоняются к мысли, что на Памире есть достойные внимания концентрации практически всех элементов таблицы Менделеева.

Недавняя экспедиция физиков исследовала на высотах Памира космические лучи.

Не будет ошибкой сказать, что на Памире ежегодно работают десятки экспедиций и сотни исследователей.

В. Лённгрен, заместитель главного ученого секретаря АН Таджикской ССР

Дважды два, конечно, не пять. Стоит, однако, выйти за пределы арифметики, как эта истина нарушается. ...На Памире мне вспомнились Хибины. Внешне — никакого сходства. Там, за Полярным кругом, — полого-округлые вершины, ласковый, часто заслоняемый дождем луч солнца. Здесь, в сотнях километров от Индии, свет жжет, а горы столь вознесены к небу, что какие-нибудь Карпаты (о Хибинах и речи нет) лишь редкими пиками вершин смогли бы «проколоть» дно памирских ущелий. Всюду бурый, куда-то в стратосферу рвущийся отвес камня!

Сходство в одном: там и здесь воочию видна граница растительности. Елочки набегают на склоны Хибинских гор — и мельчают, мельчают, все реже их строй, корявые одиночки еще кое-как цепляются за скат, но нет уже сил взобраться, и голо, пусто над ними, одна трава, которая тоже ведет бой за лишнюю сотню метров вертикали. И на Памире то же, хотя иначе. Недолгий разбег зелени со дна долин останавливает выжженный камень горных громад; кажется, уже все, но нет: где-то высоко под снежником крохотная площадка, а на ней — трава. Куда ее занесло! Впритирку к морозу и льду, на самолетную высь. Какая выносливость, какой напор жизни! И какое жалкое прозябание. Словом, азбучная истина. Глядя на склоны гор, будь то на севере или на юге, мы видим одно и то же: пышная зелень долин хиреет с высотой. Чем выше, тем неуютней ей. И казалось бы, ясно почему. И думать больше нечего. Как бы не так!

Памирский ботанический сад лежит вблизи Хорога на высоте 2320 метров над уровнем моря. Второго такого высокогорного сада в нашей стране, да и вообще в северном полушарии земли, нет. Основан он в 1940 году с далеко идущими целями теории и практики.

Практическая его ценность, пожалуй, оказалась более значительной, чем если бы на его месте находился золотой рудник. Сейчас кажется, что памирцы испокон веков выращивали и картофель, и редис, и лук, и ягоды. На деле же все эти, как и некоторые другие, культуры появились на Памире благодаря самоотверженной работе небольшой тогда горстки биологов, среди которых особо уважаема память основателя и первого директора Ботанического сада Анатолия Валериановича Гурского (ныне сад назван его именем). Вспоминают, скольких трудов стоило уговорить памирских колхозников выделить хотя бы клочок земли под непонятную, диковинную культуру — картофель. Сегодня картофель вывозится за пределы Памира.