Вокруг Света 1970 № 07 (2358) - [6]

Вот, например, маска, изображающая на первый взгляд лицо человека. Но если приглядеться, можно различить здесь явные черты зверя, птицы и рыбы. Оказывается, эта маска изображает фантастическое существо, символизирующее одновременно землю, воду и небо — основные составляющие мира, окружающего художника, и, следовательно, несет конкретную информацию о космогонических представлениях ее автора.

В этом одна из поразительных особенностей народного — и не только африканского — искусства, обусловленная всем ходом его истории от древнейших наскальных изображений, насчитывающих тысячелетия, до современных изделий из дерева, глины, металла, обусловленная той утилитарной функцией, которую выполняло оно, — передавать информацию, хранить конкретные знания, легенды, предания.

Эту функцию в той или иной степени исполняет всякое искусство, однако с той разницей, что искусство народов, не имевших письменности, несет повышенную информационную нагрузку.

То, что стремился выразить пластическими средствами африканский скульптор, не могло быть передано простым натуралистическим отображением.

Складывавшиеся столетиями стили, изобразительные формы африканской скульптуры обладают необычайной емкостью: сочетая несколько пластических форм в одной, африканский скульптор создает такую пластическую идеограмму, которая схватывается зрителем непосредственно, интуитивно — так, как мы воспринимаем содержание танца или музыкальное произведение.

IV

Сейчас трудно охватить все, чем обязана современная мировая культура африканскому искусству. Значение его не только в том, что мировой науке открылись тысячелетние традиции самобытного искусства, без которого ныне невозможно представить историю мировой культуры.

Может быть, одно из основных значений африканского искусства в том, что оно еще раз доказало: нет народов одаренных и «погрязших в дикости», нет и не может быть несовместимых культур — культуры «белых» и культуры «черных». Есть великая цепь развития человеческой культуры, отдельные звенья которой — «утонченный гений людей чужих стран» и давних времен.

Всадники спешат в Балмазуйварош

Пуста начиналась сразу за Дебреценом по обе стороны старой пештской дороги. Она началась, верно, в тот момент, когда в голубовато-желтоватой дымке растаяли башни старинного собора и высокие крыши университета, — Дебрецен остался в котловине. Преодолен подъем, дорога идет напрямик через бурую равнину. Редко-редко мелькнет белый домик с некрутой черепичной крышей, замаячит на горизонте черный колодезный журавль. Кружат птицы над невысоким камышом — озерко. Пуста называется Хортобадь, по имени старого высохшего рукава Тисы. Я знала раньше, что пуста — это венгерская степь, но никогда мне не приходила мысль о сходстве между русским «пусто» и венгерским «пуста».

Когда-то эти места были густо населены. Но турки, вторгшись в XV веке на Венгерскую равнину, смели с лица земли деревни и маленькие городки. Спасаясь от резни, люди бежали в Дебрецен. Так стала Хортобадь безлюдной. Разливы Тисы смыли плодородный слой, и Хортобадь стала непригодной для земледелия. Превратилась в солончак почва, и степными травами поросли поля.

После того как иноземцев изгнали из Венгрии, люди не вернулись в Хортобадь. Хортобадь стала землей незаселенной, пустой.

Отныне тут паслись табуны лошадей, стада коров и овец. Со временем хортобадские пастухи стали достопримечательностью Венгрии — как ковбои или гаучо — со своим своеобразным костюмом, своим фольклором, своими обычаями. И со своим рубиновым вином «Бикавер» — «Бычья кровь». Справедливость требует заметить, что вино это — дар эгерских виноградников, в пусту его привозят в бочках. Но патриоты пусты уверяют, что нигде оно так не пьется, как в Хортобади. И именно здесь родилась легенда о нем. Завоеватели потребовали уплатить дань быками. А быков уже почти не было у крестьян — те же турки угнали скот. Не платить дань было невозможно, у турецкого паши разговор короткий — голову долой. И тогда крестьяне прикатили паше бочку с красным эгерским вином.

— Это бычья кровь, — сказали они.

Паша, видно, понимал, несмотря на Магометов запрет, толк в хорошем вине. Отпробовав «Бикавер», он повелел впредь платить дань только «Бычьей кровью», а заодно запретил кому бы то ни было пить ее...

По сравнению с остальной Венгрией Хортобадь и сегодня еще мало заселена. Но после освобождения, после 1945 года, у венгерской пусты началась иная жизнь. Венгры принялись за укрощение капризного характера Тисы. Дамбы и плотины перекрыли реку, и вода побежала по каналам в иссушенную степь. И выяснилось, что не обрабатывавшаяся веками засоленная земля, если подойти к ней по-хозяйски, может служить человеку. Оказалось, что здесь можно выращивать рис — культуру для Центральной Европы, согласитесь, экзотическую.

Четыре с половиной тысячи человек работают в Хортобадских госхозах — возделывают рис, разводят птицу и рыбу. Бывшая пустыня поставляет на всю страну зеркального карпа, обитателя хортобадских прудов.

И по-прежнему пасутся на ее просторах стада овец и коров, табуны знаменитых венгерских скакунов.