Вокруг Апокалипсиса. Миф и антимиф Средних веков - [36]
Вернемся к брачному возрасту. По династическим причинам у дворян ранний брак был нормой, в то время как у крестьян (мещан, горожан, ремесленников) дело обстояло несколько иначе. В XIV веке на юге и востоке Европы девицы выходили замуж лет в 16–17, на севере и западе — вообще в 19–20. А вот двести лет спустя, в 1500-х годах, то есть ближе к Ренессансу и Реформации, браки становятся более ранними, превращаясь в институт по массовому воспроизводству рабочей силы для развивающейся промышленности.
Заметим, к началу эпохи Возрождения теряются вполне развитые в «мрачном» Средневековье навыки акушерства/гинекологии и, отчасти, контрацепции, причем чем дальше — тем ситуация становилась хуже и хуже. Вот как раз в 1500–1600 годы, благодаря удручающему падению качества жизни и климатическим аномалиям (мы помним про Малый ледниковый период), с долголетием возникли глубокие проблемы.
Золотая осень Средневековья в период до границы, прочерченной Черной смертью, этим самым «качеством жизни» как раз отличалась в положительную сторону. Иначе откуда бы появились вот такие пикантные истории.
В 1338 году некий клирик накатал обширную кляузу епископу Линкольнскому, в которой описывается вероломное, распутное и безответственное поведение графини Алисии де Лэси, каковая после смерти законного супруга дала обет принять постриг и отписать все имущество обители. Но вот какая неприятность: до пострига из монастыря графиню умыкнул некий рыцарь, и мадам де Лэси согласилась выйти за него замуж. Особый упор делался на то, что графине было 60 лет — в ее-то годы и такие пошлые авантюры!
Клирика можно понять: монастырь упустил собственность ее милости, поэтому в жалобе епископа просят наказать штрафом даже не легкомысленную графиню, а романтического рыцаря, чтобы хоть как-то компенсировать убытки. Кстати, в те же времена во Франции и Англии вдовы 60 лет, владеющие состоянием, были освобождены от необходимости выходить замуж или платить штраф за отказ в помощи войском или деньгами королю или сеньору. Здесь существует и чисто юридический аспект: данный закон принимался для защиты старых вдов всех сословий, которых недобросовестные родственники пытались снова выдать замуж или вытрясти с них штраф за отказ, — речь ведь шла о крупной собственности, вдове после смерти мужа причиталась немалая часть его состояния — все, что не уходило по майорату старшему сыну. Вдова распоряжалась своим имуществом по личному усмотрению и вполне могла завещать его королю или герцогу, а последним требовались немалые резервные фонды для награждения вассалов и союзников…
Печать королевы Алиенор Аквитанской.
Тут будет уместно вспомнить и великую королеву Алиенор Аквитанскую, мать Ричарда Львиное Сердце, сохранявшую бодрость и боевой дух до глубокой старости: Алиенор успешно командовала обороной замка Мирабо в возрасте 80 лет, отбила штурм и дождалась подхода подкреплений. Алиенор пережила восемь из десяти своих детей.
Приведем несколько примеров продолжительности жизни высшего дворянства и духовенства в XIV веке:
— король Филипп IV Красивый — 46 лет, предположительно инсульт. С детьми Филиппу не повезло — наследники Людовик, Филипп и Карл умерли в 26, 31 и 34 года соответственно;
— король Филипп VI Валуа — 57 лет;
— король Эдуард III Английский — 65 лет;
— великий герцог Бургундский Филипп II Смелый — 62 года;
— король Альфонсо XI Кастильский — 39 лет, умер от чумы;
— папа римский Климент V — 50 лет, предположительно несчастный случай на охоте;
— папа римский Иоанн XXII — настоящий аксакал, 90 лет. И это при такой нервной работе!
— папа римский Бенедикт XII — 57 лет;
— магистр тамплиеров Жак де Моле — 69 лет, смерть насильственная.
Так что «пенсионный» возраст по тем временам не был чем-то необычным или из ряда вон выходящим. Абсолютным рекордсменом принято считать св. Гилберта Семпрингхемского, родившегося в 1083 году и умершего в 1189 году в возрасте 106 лет. За свою очень долгую жизнь деятельный монах основал собственный орден гилбертианцев на основе бенедиктинского устава, построил дюжину монастырей с больницами для бедных, лепрозориями и попечительскими домами для сирот, а через двенадцать лет после смерти был причислен Римом к лику святых. Прекрасная карьера по духовной линии.
Отсутствовал и общепринятый ныне институт «маркировки» старости — у разных средневековых авторов мы встречаем принципиально различную периодизацию жизни человека, в основном основанную на символизме — например, на учении Птолемея о том, что каждому возрасту соответствует одна из планет, наделяя его своими свойствами. Или деление происходит по четырем временам года, по семи каноническим добродетелям и так далее.
Возьмем сочинение провансальского ученого мужа Бернара Гурдонского «О сохранении жизни» от 1308 года. Автор предпочитает быть кратким, описывая всего три возраста: etas pueritiae, детство до 14 лет, aetas iuventutis, возраст молодости (не зрелости, а именно молодости!) от 14 до 35 лет, после чего сразу следует aetas senectutis, старость, сверх 35 лет.
Бернару возражает величайший флорентийский поэт, богослов и философ Данте Алигьери, описавший возрастные категории в трактате «Пир», созданном в 1304–1307 годах. В разделе XXIV Данте сообщает нам:
