Воительница Лихоземья - [37]

Если бога можно ранить, значит, можно и убить.

Очень осторожно ощупываю рану. Я чувствую небольшую опухоль, к которой больно прикасаться. Мазь Иррении исцелила поверхностное повреждение, но внутреннее кровотечение не остановила.

Неужели я умру, несмотря на лекарство?

Мой тяжелый вздох сопровождается шорохом откинутого одеяла. Сорен перекатывается на бок, его глаза широко распахнуты. Наши взгляды встречаются.

– Ты справилась!

– А что, в этом были какие-то сомнения? – уточняю я.

– Ты потеряла много крови, когда мы вытащили кинжал. У нас заняло целую вечность ее отмыть.

– У нас, значит? – вклинился новый голос. – Ты имеешь в виду: у меня заняло целую вечность, чтобы отмыть кровь. Потому что этим занимался исключительно я. Тебя же было не оттащить от ее постели. – Айрик принимает сидячее положение и потирает затылок.

– Как я здесь оказалась? – спрашиваю я.

– Я тебя принес, – отвечает Сорен.

– А как ты сумел меня отыскать? – тут смутное воспоминание о давешнем разговоре всплывает в сознании. – Ты за мной следил! Опять!

– С тех пор, как ты спасла его от тех зирапторов, он не занимается своими обязанностями по дому, – жалуется Айрик. – Только и знает, что следить за тобой с утра до ночи.

Я резко поворачиваю голову в сторону Сорена.

– Скажи, что ты недовольна этим обстоятельством, ведь так я смог тебя спасти!

Я снова откидываюсь на подушку. Уж лучше лежать, глядя в потолок, чем показать Сорену, насколько я слаба. Я хочу злиться на него. Да так и есть. Я ведь просила его оставить меня в покое! Но в основном я злюсь на себя за то, что не заметила его слежки.

Я стараюсь взять свое раздражение под контроль.

– Ты можешь помочь мне встать? – прошу я, вынужденно уступая необходимости полагаться на чужую поддержку.

– Тебе лучше оставаться в постели, пока полностью не поправишься, – нерешительно возражает Сорен.

– Как тогда, скажи на милость, мне справлять естественные потребности организма, если я буду лежать в кровати до самого выздоровления?

Он отводит взгляд, и я почти физически слышу, как он сам себя отчитывает.

Затем парень поднимается на ноги. Теперь я могу подробно рассмотреть его мускулистое тело.

Врать не буду: выглядит впечатляюще.

Все воины хорошо сложены, но у парня помимо мышц есть еще сапфировые глаза, сильная линия челюсти и взъерошенные волосы. Не удивлюсь, если в деревне девушки глаз от него не могли отвести.

Но я? После того, как меня жестоко предали?

Я перевожу взгляд на пол и жду, пока Сорен натянет рубашку с сапогами и подойдет ко мне.

Он протягивает мне руки, и я принимаю их. Его мозоли почти такие же твердые, как мои, и находятся на тех же местах, что и у меня от занятий с оружием. Но все, о чем я могу думать: насколько же его руки напоминают мне другого воина, касавшегося меня.

Одним плавным движением Сорен поднимает меня. Он не отпускает руки, словно хочет убедиться, что я твердо стою на ногах, однако я сама резко выдергиваю ладони из его хватки.

Горе-помощник удивленно поднимает брови, но в остальном будто не замечает моей грубости.

– Мы спустим тебя так же, как тогда поднимали Сорена, – предлагает Айрик. Он открывает люк в полу и затягивает петлю на конце веревки, которая свисает со шкивов на потолке.

Я перевожу взгляд с одного парня на другого.

– Спасибо вам за все, – произношу я, но не чувствую настоящей благодарности. Мои мысли заняты спуском, когда лишь от двоих незнакомцев будет зависеть, не упаду ли я с пятиметровой высоты.

«Если бы они хотели навредить тебе, то свернули бы шею, пока ты валялась без сознания», – пытаюсь я успокоить себя. Однако чувство неловкости никуда не уходит.

Как только веревка врезается в кожу, принимая на себя вес тела, все остальные мысли исчезают. Я могу думать лишь о пульсирующей боли в ране под сердцем да о впивающейся в бедра петле.

Стоит ногам коснуться благословенной земли, я выпутываюсь из подвесного приспособления. Рядом со мной громко приземляются еще две пары ног, и ребята спешат меня поддержать.

– Вы оборудовали себе подходящее место? – уточняю я у них, хотя ответ и очевиден.

– Дальше по тропинке, – указывает мне Айрик направление. – Не промахнешься.

– А ты справишься… – Сорен жестом обводит мой живот. – Сама-то?

Краска приливает к щекам.

– Уж как-нибудь.

Я почти бегом иду по тропинке, а сзади доносится звук удара.

– Ты что, всерьез предложил ей помочь сходить в туалет? – Айрик шепчет достаточно громко, чтобы я могла его услышать.

– Нет! Я просто хотел убедиться, что она сможет сделать это сама. Зачем ты меня ударил?

– Потому что ты ведешь себя как идиот!

Остальной обмен любезностями я пропускаю, так как расстояние уже слишком велико. Я легко обнаруживаю отхожее место. Нагибаться мучительно больно, но у меня получается опорожнить мочевой пузырь и не запачкаться при этом.

Когда я возвращаюсь к хижине, ребята все еще вполголоса спорят. Однако стоит мне показаться, как они умолкают.

– Что-то случилось? – спрашиваю я.

– Нет, – заверяет меня Сорен. Айрик одновременно с ним произносит:

– Да!

Я застываю в ожидании объяснений, но ни один из парней не спешит прояснить ситуацию. Сорен умоляюще смотрит на Айрика, пока тот кривится, глядя себе под ноги.