Воины Света. Тайна Кранга - [95]

— Ну, брант, — обратился Трузензюзекс, уворачиваясь от мобильного продавца игрушек, — что ты думаешь о нашем друге-коммерсанте?

— Я бы чувствовал себя намного лучше, если бы наш друг — необычный юноша — был лет на двадцать постарше и на его месте. Он наверняка частичный телепат. Я чувствую это. Но такие желания бесполезны. Хаос. На вселенную! — добавил он вполголоса.

— На вселенную! — отозвался Трузензюзекс.

Оба улыбнулись только, им понятной шутке, имевшей более глубокое значение, чем предполагал поверхностный юмор.

— Этот человек кажется настолько заслуживающим доверия представителем своей профессии, какого у нас вообще есть возможность найти, и у него есть нужный нам корабль. Я, конечно, еще не могу сказать наверняка, но при данных обстоятельствах мы, по-моему, очень хорошо отделались. А присутствие юноши на судне послужит сдерживающим фактором. Он, кажется, тоже доверяет торговцу.

— Согласен. Присутствие этого паренька внесет элемент неопределенности, если и ничего другого.

— Определенный фактор неопределенности. Очень подходит к этому предприятию, во всяком случае. Пока!

Инсектоид покачал головой, намеренно копируя человеческий жест.

— Покамест оно стало причиной трех смертей. Надеюсь, что других не будет.

— Так же, как и я, брат, так же, как и я. Мы с тобой повидали уже слишком много смертей.

Трузензюзекс не ответил, так как сосредоточился на трудной развилке их пути.

Цзе-Мэллори механически последовал за ним. Шум и огни имели тенденцию гипнотизировать, и он позволил своим мыслям унестись далеко-далеко…

V

Картина, которую они видели на обзорном: экране стингера, ничем не отличалась от светившейся на экранах всех членов оперативной тактической группы. Она показывала высокого худого орниторфа с черным и желтым оперением. Существо это обладало высоким природным достоинством, которое ему в настоящее время с трудом удавалось сохранять. Нелегко быть достойным, когда умоляешь.

Мичман Бран Цзе Мэллори, двадцати шести лет от роду, Четвертая Боевая Группа Шестого Корпуса Мироблюстительной Руки Объединенной Церкви, смотрел, как душевно крошится военный губернатор голубой планеты внизу, моля о помощи их собственного командующего. Гнев и смущение смешались в его безотчетно пересохшем горле, когда он следил за ходом разговора.

— Майор Гонзалес, — снова завел свою песню орниторф. — Я прошу вас в последний раз, а потом буду вынужден пойти и сделать все, что могу, для своего народа, даже если это всего лишь гибель вместе с ним. Вы используете имеющиеся в вашем распоряжении силы, чтобы вмешаться и прекратить резню?

Голос командующего Оперативной Тактической Группой майора Хулио Гонзалеса просочился сквозь решетку маленького репродуктора межфлотских частот. Он был хладнокровным и сдержанным. Брану хотелось разнести вдребезги репродуктор и сидевшее за ним отвратительно надменное лицо.

— А я вынужден еще раз напомнить вам, губернатор Боло, что как бы сильно я ни сочувствовал вашему бедственному положению, я ничего не могу поделать. В конце концов моя группа вообще оказалась здесь по чистой случайности. Мы занимались патрулированием, охраняя мир, и остановились у вашей планеты только для того, чтобы нанести обычный визит вежливости. Прилети мы неделей раньше или позже, мы даже не стали бы свидетелями этой несчастной ситуации.

— Но вы ведь оказались здесь, и вы стали свидетелями. Джоар, — начал в семнадцатый раз губернатор, — и…

— Пожалуйста, сэр, я и так уж чересчур долго слушал. Церковь и Сообщество давно заключили мир с Аннской Империей…

— Ничего себе мир! — буркнул где-то по связи голос.

Если Гонсалес и услышал его, то не подал вида.

— …И я отказываюсь подвергать опасности этот мир, вмешиваясь в дело, которое меня не касается. Вступление в бой на любой стороне было бы равнозначно акту войны. К тому же я действовал бы в прямом противоречии с моими приказами и задачами этого патруля. Я вынужден отказаться это сделать, сэр. Надеюсь, вы войдете в мое положение.

— Ваше положение! — возмущенно охнул губернатор.

Голос его заметно ломался под напряжением последних нескольких дней, ему пришлось бороться с собой, чтобы и дальше излагать свои мысли на симворечи.

— А что насчет этих гиджиппов Аннов. там, в космосе? Открытое нападение на беспомощную колонию! Вы говорите, акт войны. А разве это не прямое нарушение вашего драгоценного Договора? Того, который «ваш» патруль предположительно сохраняет?

— Если ваши претензии справедливы, я уверен, что арбитры Договора решат в вашу пользу.

— В чью пользу? — взревел губернатор. — Вы ведь наверняка знаете, что делают Анны с покоренными планетами. Особенно с имевшими дерзость сопротивляться. Если не останется в живых никого из нас, чтобы принять благоприятное решение арбитражной комиссии, то что толку в вашем проклятом Договоре?! Или память о нас получит возмещение?

— Я искренне сожалею, губернатор. Я желал бы иметь возможность помочь вам, но…

— Пошлите всего один из ваших кораблей, символическую демонстрацию поддержки, — воскликнул губернатор. — Они могут заколебаться…

— Я же сказал, что сожалею, губернатор. Мне крайне тяжело. Всего хорошего, сэр.