Воины Света. Тайна Кранга - [73]

Драллар был столицей и самым большим городом. Благодаря удачным галактическим координатам и просвещенной налоговой политике сменявших друг друга королей он стал теперь межзвездной расчетной палатой для товарообмена и коммерческих сделок. Все крупные финансовые дома имели здесь по крайней мере филиал штаб-квартиры, зарезервировав свои более пышные представительства для более цивилизованных планет. Монарх и его чиновники были не больше чем номинально коррумпированными, и король присматривал за тем, чтобы народ не задавили репрессивными правилами и постановлениями. Не то чтобы это делалось из любви к простому человеку. Просто это было хорошо для бизнеса. А не будь бизнеса, не было бы и налогов. Нет налогов — значит, нет правительства. А нет правительства — значит, нет и короля — положение дел, которого текущий монарх, Его Сушайшее Величество Король Деве Ног Ка XXIV, старался избежать.

И потому Драллар можно было почувствовать также обонянием.

Вдобавок к местным жителям, в Дралларе занимались бизнесом полсотни других разумных рас. Для поддержания гладкой пульсации этого скопления коммерции требовалось фантастическое разнообразие органического горючего. Поэтому сам центральный рынок окружала кажущаяся бесконечной серия закусочных, автоповаров и ресторанов, образовавших в действительности одну огромную непрерывную кухню. Конечная комбинация ароматов, производимых этими заведениями, сливалась в не повторявшуюся больше нигде в известной галактике атмосферу. На более рафинированных торговых перекрестках такие экзотические миазмы держали бы, как приличествует, под замком. В Дралларе же не имелось для разложения никакого озона. Хлеб насущный для одного являлся для другого наркотиком. А наркотик для одного мог вызвать тошноту у другого.

Но благодаря какой-то случайности химии, или химии случайности, испарения так хорошо смешивались в естественно влажном воздухе, что любое потенциально вредное воздействие сводилось на нет. Оставался только вечно кружащийся густой запах, щекотавший горло и оставлявший не ожидавшие того рты в состоянии непрерывного слюноотделения. Всякий мог получить обманчиво полный и сытный обед, просто посидев часок в центре рынка и вдыхая воздух. Не много других мест в рукаве приобрели то, что можно лучше всего описать как обонятельную репутацию. И это правда, что гурманы прилетали из такой дали, как Земля и Процион, всего лишь для того, чтобы посидеть на окраинах рынка и устроить долгие и бурные состязания, участники которых пытались опознать обрывки ароматов, выносимые наружу влажным ветерком.

Причина кругового расположения данных заведений была простой. Любой бизнесмен мог подкрепиться на окраинах рынка, а затем погрузиться в водоворот коммерции без необходимости беспокоиться о том, что важную сделку прервет внезапный порыв, скажем, едкого дыма прего от горящих дров дерева бан. Большую часть дня огромный круг служил восхитительно хорошо, но в обеденные часы пик он заставлял рынок больше, чем когда-либо, походить на это проницательное туристское сравнение с морскими отливами и приливами.

Флинкс остановился у лотка старого Кики, продавца сладостей, и купил пирожок с тиском. Эта стряпня готовилась на основе крепкого местного гибридного зерна. Внутри он начинялся кусочками фруктов, ягодами и маленькими недавно созревшими мясистыми орехами парма. Законченный продукт затем обмакивали в чан с тепловатым золотистым медом и давали ему затвердеть. Он был жестким в зубах, йо, ах! что творил с небом! У него имелся один недостаток: плотность. Кусать тиск было все равно, что жевать старую изоляцию скафандра. Но он обладал высоким содержанием энергии, орехи парма являлись слабым наркотиком, а Флинкс испытывал нужду в слабом стимуляторе перед выступлением.

Но превыше голосов и запахов, превыше всего Драллар можно было увидеть.

Сооружения на рынке были довольно низкие, но за пределами продовольственных полумесяцев виднелись древние стены, остатки Старого Города. За ними и среди них были рассеяны здания, где имела место коммерция поважней. Именно здесь-то и текла живая кровь Мотылька, а не в живописных ларьках ниже. Каждый день в темных задних комнатах и конторах этих старых и новых строений обменивались продукты экономики дюжины миров. Там находились рестораны для гурманов, обслуживающие богатых спортсменов, возвращавшихся с озер и воротивших нос и закрывавших окна от плебейских испарений, наступавших на них с продовольственных ларьков внизу. Там чучельники занимались своим шумным искусством, набивая шкуры пушистых яксмов и крепя к щитам кошмарные черные головы рогатых демонических дьяволов.

За ними поднимались многоквартирные дома, где жили средние и низшие классы. Те, что победнее, отличались малочисленными окнами и потрескавшейся штукатуркой, а те, что поблагополучней, — чудесными многоэтажными фресками, нарисованными бродячими художниками, и блестящей лазурной черепицей, сохранявшей в домах тепло зимой и прохладу летом. Еще дальше поднимались изолированные скопления башен богатых инурбов с висячими садами и террасами из укрепленного хрусталя. Они высоко воспарили над шумом и гамом обыденности, искрясь при каждом утреннем тумане, словно усыпанные самоцветами жирафы.