Воины облаков - [85]

— От этого только хуже. Мне не надо говорить тебе, что всё это скоро закончится. И решать мне уже ничего не надо.

— Это почему же? — лукаво усмехнулась Видящая.

— Да потому, что я всё подслушала. Уйти долно столько же, сколько пришло.

— А ты не хочешь уходить? — лукавства в голосе ещё добавилось.

— Я не… Не хочу! — вдруг, удивляясь самой себе, крикнула ей в лицо. Её усмешка, почему-то, злила.

— Тогда верь. Чудеса случаются. Ты дочь богов и они благоволят тебе.

— Да, никакая я не дочь! — злые слёзы потекли из глаз. — Я хочу, чтоб мы были вдвоём, всегда!

— Только вдвоём? — она уже откровенно смеялась. — Поостороней в желаниях. Надоест ведь.

Тут, сквозь слёзы, засмеялась и я.

— Ты из моего папочки дурачка-то не делай, — в тон ей пошутила я, — разберётся уж как-то в моих желаниях.

Мы пили вино и я напилась. Откровенно, как давно не напивалась.

— Бедный Пушак, — пошатываясь тащилась я по коридору, — его нелюбовь к алкоголю и пьяная женщина — несовместимы.

Шаман поймал меня на пороге. Почти в полёте. Причём летела я. Башкой в пол.

Юри, — хохотал он, — такой тебя я ещё не видел. Он раздевал меня, чтоб уложить.

— А я разнообразная и непредсказуемая, — запинаясь на длинных словах, вещала я.

Оставшись в костюме Евы, я потянулась к шаману.

— Так нечестно, — заявила я, — мы не равно… — запнулась, забыв конец слова.

Почесала в затылке.

— Ты тоже должен быть голенький..

— Дурочка, — засмеялся шаман, — но потянул с себя одежду.

— Зачем пить, у меня от него и так голова кружится? — думала я, глядя на его стройные ноги с высокими икрами, узкие бёдра и плоский мускулистый живот.

Пушак стал на колено и, нагнувшись знакомо поцеловал в уголок рта.

Утром у моей головы стояла чаша с горячим бульоном. Я поморщилась. Но стала пить малюсенькими глоточками. Лучшее лекарство с перепоя на все времена. Интересно чья инициатива? Пушак или Аари? Вода для умывания тоже стояла в комнате. Все тридцать три удовольствия.

— Прости, дорогой. Наверное, такой ты меня тоже должен был увидеть. Для полноты ощущений.

Ньюста Аари проводила нас до двери.

— Я посмотрела в ваше будущее, Юри, — шёпотом сказала она.

— И что скажешь?

— Ничего… не скажу, — загадочно улыбнулась Видящая.

Мне оставалось только вздохнуть.

— Ну, да-ну, да, — чего-то подобного я от неё и ожидала. — Удиви меня. Фигушки я куплюсь на твои фокусы.

— Сколько бы раз не уходил из дому, это всегда одинаково тяжело, — думал Чаупи-тута обнимая маму. Отец с братом провожали его до Солнечных дверей. А маму он попросил остаться дома. Очень уж боялся заплакать, как маленький, при учителе и Ирине. А тут он вдоволь наплакался и позволил маме поцеловать его сто раз, наверное.

Брат, видя его слёзы, почти смирился со вчерашним триумфом младшего. Он весело болтал об общих друзьях. Хвастал, что на него засматривается соседская девчёнка. Отец шёл молча, изредка поглядывая на младшенького, с которого, с каждым последующим шагом, сползала пелена детства. Что-то незнакомое и недоступное появлялось в глазах. Когда он увидел две фигуры, идущие навстречу, он обнял отца и брата.

— Только твоя любовь даёт её жизни смысл, отец, — сказал он так, чтоб брат не мог услышать его. И отцу вдруг показалось, что через этого маленького мальчика, его сына, с ним заговорили боги.

А через минуту, когда, подпрыгивая, побежал навстречу своим друзьям, он снова стал весёлым озорным мальчишкой. Хотя малыш здорово подрос и стал заметно покрепче, всего-то за два, пролетевших незаметно, месяца.

Да, теперь его мешок не везли ламы, но ноги, попривыкшие к долгим переходам, несли его по тропинкам гораздо быстрее. Они прошли стоянку, где на них напали уари, задолго до захода солнца. Очень хотелось до темноты попасть в Куэлап. Но они пришли всё же затемно.

Ирине очень не хотелось идти одной в пустой гостевой дом. Они вместе дошли до школы. Конечно там не было Ахау. С остальными учениками он как-то не успел сойтись близко. Но зато там не было и Тупака. Он тихонько вошёл в спальню. Ложились в Храмовой школе рано. А Ирина ушла в маленький домик шамана, стоящий здесь же рядышком.

Чаупи-тута растянулся на постели. Пусть это приключение подошло к концу. Но его точно ждёт следующее. Уже совсем скоро.

3 декабря-5 декабря.

Время пролетело незаметно. Мы вместе готовились к походу. Чаупи-тута уговорил шамана взять его с собой до крепости. Говорил, что хочет побыть со мной побольше и, что ребят увидеть хочет тоже.

Вообще-то он просился и в Мёртвый город, но тут Пушак заупрямился. Дорога опасная, а он ещё совсем малыш. Те, кто хотят посвящения, идут к храму один раз в жизни. Если не становятся Ведущими. Их выбирают по жребию, среди молодых сильных мужчин шаманов. Они не только указывают дорогу, но и, как воины, оберегают молодёжь. Обычные воины идут до границы с шуар. По договору, если на их землю вступят воины, начнётся война. И тогда будет вообще невозможно водить отряды к Храму. Тогда, вождь, напавший на группу ньюсты Вилки, нарушил договор. И его поселение было наказано. Другие, чтоб не начинать войну, не вступились за них. Но шуар, всякий раз, когда ждущие идут к городу, рядом. И никогда не знаешь, не найдётся ли снова кто-то, желающий нарушить договор. Поэтому отрядам нужна охрана старших. Ведь маршрут и время, обычно, неизменны.