Воины Карфагена. Первая полная энциклопедия Пунических войн - [18]
Экстраординарным магистратом был диктатор. Он назначался сенатом в исключительных случаях (когда государству угрожала опасность, а консулы не могли с ней справиться) сроком на шесть месяцев. Он обладал неограниченной военной властью и не нес перед сенатом ответственности за свои действия. Его особые полномочия подчеркивала свита из двадцати четырех ликторов, в фасцы которых всегда были воткнуты топоры. Иногда, впрочем, диктатора назначали только для проведения консульских выборов, когда в Риме не могли присутствовать действующие консулы. Вступив в должность, диктатор обязан был выбрать себе помощника – начальника конницы, который подчинялся только ему.
В IV в. до н. э. была учреждена должность претора (praetor), в компетенцию которого входило судопроизводство. Изначально претор был один, с 242 г. до н. э. – двое, соответственно, для разбора дел римских граждан и иностранцев. В дальнейшем число преторов продолжало возрастать. Наряду с консулом претор мог командовать армией или замещать консула в его отсутствие. Ему также полагалась свита в составе шести ликторов.
Помимо консулов и преторов огромное влияние на жизнь всего римского общества оказывали двое цензоров. Они избирались раз в пять лет из числа бывших консулов и исполняли должность в течение 18 месяцев. В обязанности цензора входило: планирование государственного бюджета на пять лет; пересмотр списка сенаторов и его обновление; проведение переписи граждан и распределение их по имущественным классам; надзор за государственным имуществом и общественными работами. Особой прерогативой цензора было право морального суда над гражданами, которое заключалось в наказании за проступки, не допустимые с точки зрения морали и не попадающие в сферу действия закона, как, например, излишняя роскошь, непочтительное отношение к родителям, пьянство и так далее – этот перечень мог варьироваться в соответствии с предпочтениями цензора. В его власти было провести соответствующий эдикт, исключить сенатора из сената, ограничить гражданские права, наконец, вынести замечание (nota), позорящее виновного. Как и диктатор, цензор не давал отчет в своих действиях и решениях, а цензура, называемая также святейшей магистратурой (sanctissimus magistratus), считалась завидным завершением политической карьеры.
Должностью, с исполнения которой обычно начиналась карьера римского политического деятеля, была квестура. Функцией квестора являлось распоряжение финансами. Два городских квестора находились в Риме и заведовали городской казной (эрарием; aerarium), хранили военные знамена и государственный архив. Военные квесторы находились при консульских армиях, занимались финансовым обеспечением легионов и хозяйственной частью. Наконец, италийские квесторы собирали казенные пошлины в различных районах Италии.
Особой магистратурой, ставшей результатом одного из этапов вековой борьбы патрициев и плебеев, был народный трибунат. Народным трибуном (ежегодно их избиралось десять) мог стать только плебей, чьей задачей была в первую очередь защита интересов рядовых граждан от произвола магистратов, исключая диктаторов. Чтобы быть доступным для нуждающихся в помощи, народный трибун не имел права покидать Рим более чем на день, а дверь его дома всегда была открытой. Если решение какого-либо должностного лица могло нанести ущерб отдельному гражданину или всему сословию плебеев, народный трибун имел право заблокировать его, сказав слово «вето» («запрещаю»). Неподчинившийся «вето» подлежал аресту. Действие запрета трибуна ограничивалось только годичным сроком его пребывания в должности и территорией Рима и прилегающих земель в радиусе одной мили. Помимо этого, трибуны могли созывать трибутные комиции и председательствовать в них, а также вносить законопроекты. Личность военного трибуна считалась неприкосновенной, и за свои действия он ответственности не нес. Эту должность часто стремились пройти начинающие политики, старающиеся добиться популярности среди простых граждан.
Полицейско-хозяйственный характер носили обязанности эдилов. Их зоной ответственности был Рим и земли в радиусе мили от города. В год избиралось четыре эдила – два курульных (из патрициев) и два плебейских. Они следили за порядком и безопасностью в городе, организовывали снабжение, контролировали цены и качество товаров на рынке, чистоту улиц и общественных бань и т. п. Особое значение имела организация эдилами общественных игр. Казна выделяла на это средства, но из-за их скудости эдилам приходилось дополнять их из собственного кармана. В результате удовлетворить вкусы горожан можно было, только обладая достаточным состоянием, что делало должность эдила, также являющуюся одной из первых ступеней в римской карьерной лестнице, недоступной людям из бедных слоев общества.
Кроме упомянутых магистратур, в Риме существовали всевозможные комиссии, призванные решать отдельные задачи, например чеканка монеты, контроль за тюрьмами и т. п.
3) Сенат
Главным органом, олицетворявшим если и не весь римский народ, то, по мнению многих современников, его лучшую часть, был сенат, представлявший, по определению Полибия, аристократическую форму власти в римском государстве. Он состоял из трехсот «достойнейших мужей», занимавших ранее высшие государственные должности, – бывших консулов, диктаторов, цензоров, преторов, курульных эдилов, народных трибунов и, возможно, квесторов. Были и сенаторы, никаких должностей до того не отправлявших, но их число всегда оставалось очень небольшим.
В книге анализируются армяно-византийские политические отношения в IX–XI вв., история византийского завоевания Армении, административная структура армянских фем, истоки армянского самоуправления. Изложена история арабского и сельджукского завоеваний Армении. Подробно исследуется еретическое движение тондракитов.
Экономические дискуссии 20-х годов / Отв. ред. Л. И. Абалкин. - М.: Экономика, 1989. - 142 с. — ISBN 5-282—00238-8 В книге анализируется содержание полемики, происходившей в период становления советской экономической науки: споры о сущности переходного периода; о путях развития крестьянского хозяйства; о плане и рынке, методах планирования и регулирования рыночной конъюнктуры; о ценообразовании и кредиту; об источниках и темпах роста экономики. Значительное место отводится дискуссиям по проблемам методологии политической экономии, трактовкам фундаментальных категорий экономической теории. Для широкого круга читателей, интересующихся историей экономической мысли. Ответственный редактор — академик Л.
«История феодальных государств домогольской Индии и, в частности, Делийского султаната не исследовалась специально в советской востоковедной науке. Настоящая работа не претендует на исследование всех аспектов истории Делийского султаната XIII–XIV вв. В ней лишь делается попытка систематизации и анализа данных доступных… источников, проливающих свет на некоторые общие вопросы экономической, социальной и политической истории султаната, в частности на развитие форм собственности, положения крестьянства…» — из предисловия к книге.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
На основе многочисленных первоисточников исследованы общественно-политические, социально-экономические и культурные отношения горного края Армении — Сюника в эпоху развитого феодализма. Показана освободительная борьба закавказских народов в период нашествий турок-сельджуков, монголов и других восточных завоевателей. Введены в научный оборот новые письменные источники, в частности, лапидарные надписи, обнаруженные автором при раскопках усыпальницы сюникских правителей — монастыря Ваанаванк. Предназначена для историков-медиевистов, а также для широкого круга читателей.
Грацианский Николай Павлович. О разделах земель у бургундов и у вестготов // Средние века. Выпуск 1. М.; Л., 1942. стр. 7—19.
К 300-ЛЕТИЮ ОКОНЧАНИЯ ВЕЛИКОИ СЕВЕРНОЙ ВОИНЫ! «Чрез взятие сего города Санкт-Питербурху конечное безопасение получено» – так Петр Великий прокомментировал взятие русскими войсками Выборга в 1710 г. Всего же за продолжавшуюся 21 год войну России со Швецией насчитывается около семидесяти осадных операций, ведь захват и оборона крепостей составляли значительную часть военного дела начала XVIII столетия. Книга Бориса Мегорского посвящена этой типичной для своего времени, но малоизвестной сегодня стороне боевых действий эпохи Петра I. При описании осадной войны автор обращает внимание на вопросы повседневности, рутинные задачи, воинские традиции и обычаи, поведение в боевой обстановке.
На протяжении более чем полутора столетий, с середины XVI в. и вплоть до самого окончания правления Петра Великого, неотъемлемой частью русского войска были стрельцы. Они стали первой русской пехотой, полностью оснащенной огнестрельным оружием и которую можно назвать постоянной и в известном смысле регулярной (с поправкой на реалии эпохи). Созданное в 1550 г., во время т. н. «реформ Ивана Грозного», стрелецкое войско прошло боевое крещение в самой известной военной кампании первого русского царя — взятии Казани осенью 1552 г.
«ЧЕГО НЕ МОГЛА СДЕЛАТЬ ПЕХОТА, ТО СДЕЛАЕТ КАВАЛЕРИЯ» — эти слова генерала А. Н. Куропаткина, главнокомандующего русской армией в войне с Японией, были сказаны о сражениях 1904–1905 гг. Однако в Первую Мировую и Гражданскую войны боевое применение кавалерии только подтвердило верность его оценки. Уже первые бои 1914 г. показали превосходство русской конницы над кавалерией германцев и австрийцев как в качестве личного состава, так и в боевой подготовке, а на фронтах Гражданской войны красные конники (в первую очередь из легендарных 1-й и 2-й Конных армий) сыграли ключевую роль, серьезно повлияв на ее исход.
Они завоевали для Римской империи полмира. Они пронесли римских орлов от Британии до Персидского залива и от Африки до Рейна и Дуная. Они были становым хребтом величайшего государства Древнего мира. Римские легионы по праву считаются самой мощной, совершенной и эффективной боевой машиной своего времени, по многим параметрам не превзойденной до XVIII века нашей эры. Феноменально дисциплинированные и организованные, великолепно обученные, вооруженные по последнему слову техники, они не знали себе равных более полутысячи лет – недаром сами римляне приписывали создание легионов не только человеческому разуму, но и «Божественному провидению». Боевое расписание и тактика, вооружение и боевое применение, редкие поражения и знаковые победы – в этой книге, беспрецедентной по глубине и охвату материала, история римских легионов предстает во всем ее величии.