Воин тумана - [115]

– Скоро ты удивишься тому, что произошло с твоей книгой, – сказала она.

– Я сохраню ее для тебя; но теперь возьми свой свиток и уходи от моего порога.

Когда она говорила, мне было страшнее, чем на краю той пропасти; возможно, если бы не страх, я бы не подчинился ее приказу.

– Я уже свернула твой пергамент, причем очень туго, и связала бечевкой; там же и твой стиль. А теперь сунь свиток за пояс. Тебе придется немало потрудиться, прежде чем ты снова начнешь делать записи.

– Кто ты? – спросил я.

– Называй меня Девой, как называл во время нашей с тобой первой встречи.

– Так ты богиня? Я не думал…

Она горько усмехнулась:

– Что и боги вмешиваются в войну людей друг с другом? Теперь уже не так часто. Но Незримый слабеет, а мы стали достаточно сильны. Мы никогда не исчезнем полностью из вашей жизни.

Я склонил перед ней голову:

– Как могу я служить тебе, Дева?

– Прежде всего отпусти рукоять меча. Поверь, против меня твой меч бессилен.

Я опустил руку.

– Во-вторых, поступай так, как велю тебе я, и облегчишь мне заботу, которую, желая помочь матери, я взяла на себя. Ты, конечно, не помнишь, однако некогда я дала тебе обещание: вернуть тебя к твоим прежним друзьям.

– Значит, ты проявила большую доброту, чем я того заслуживал, – сказал я, заикаясь от вспыхнувшей в сердце радости.

– Я делаю это ради своей матери, а не ради тебя. И ты вовсе не должен благодарить меня. Как и я ничем тебе не обязана. Если бы ты позволил Пасикрату побить тебя, как и прочих рабов, моя задача была бы куда легче.

– Я не раб, – возразил я.

Она снова улыбнулась.

– Как же так, Латро? Значит, ты даже и не мой раб?

– Я твой верный слуга и последователь.

– И как всегда, велеречивый. Запомни, Латро: никто из людей не может сравниться с богами. Даже в лести и фальши.

– Ты говоришь, что некогда пообещала отправить меня к моим близким.

Если это обещание было фальшивым, лучше убей меня сразу.

– Обещание свое я сдержу, – сказала она и облизнула пересохшие губы. – Но я голодна. Чем ты одаришь меня, когда я исполню твое желание, Латро?

Увижу ли я гекатомбу, когда сотня быков исходит дымящейся кровью на моих алтарях?

Я покачал головой.

– Я бы и рад был сам перерезать глотки всем этим быкам да еще и пел бы при этом, да только их у меня нет. Нет и денег. Все, что у меня есть, – при мне, ты это видишь сама.

– Ну да, книга, меч, пояс воина, сандалии и рваный хитон… И разумеется, твое тело, но его я у тебя не попрошу: все равно оно скоро станет моим. Ну а скажи, готов ли ты положить на мой алтарь все остальное?

– Все, что ты захочешь!

– И даже Ио?

– Кто такая Ио? – спросил я.

– Рабыня. Говорит, что твоя. Ну что, отдашь мне ее по собственной доброй воле?

Я с трудом заставил себя утвердительно кивнуть.

– Только сперва покажи мне ее, богиня.

– Ах вот как? Ладно, я не стану просить у тебя Ио. Не стану просить и твою книгу, и меч, и все остальное. Я облегчу тебе задачу: подари мне волка.

– Всего лишь волка? – Душа моя встрепенулась от радости. – О, как ты великодушна, как милостива!

– Так многие говорили. Да, я прошу всего лишь волка. Однако волк этот посвящен моей матери, и ты тоже знал бы о нем, только ты все забываешь.

Итак, я сама позабочусь, чтобы вы с ним встретились, и помечу его своим знаком, чтобы ты мог отличить его.

– И об этом я не забуду?

Она указала мне пальцем: там, передо мной и встающим солнцем, высился холм, однако я сразу понял, что волк – за этим холмом.

– Летом дни были длинными и вечерняя заря встречалась с утренней. Но теперь дни становятся все короче; когда снова завоют волки, ты не забудешь ни меня, ни мои слова. И вот что еще помни: когда волк бросится на тебя, ты не испугаешься. Это он и есть.

– С радостью выполню твою волю!

– Ну, не то чтобы с радостью. Особенно когда время придет. А теперь ты прежде всего должен вернуться к тем стенам, от которых бежал, причем до восхода солнца. Успеешь?

– Но уже заря, – сказал я. – Разве я могу бежать так быстро? Я бы побежал, если б мог.

– Враги жаждут твоей крови. Будь осторожен. Когда взойдет солнце, тебе встретятся женщина и ребенок, идущие рука об руку. Отдай свой меч ребенку.

Понял?

– Я так и сделаю.

– А когда отыщешь того волка, схвати его за ухо, быстро перережь ему горло и произнеси мое имя. Ступай. Когда сделаешь, что я велела, исполнится и мое обещание.

Город был едва виден где-то на западе, однако я почему-то хорошо различал его серые стены, насупившиеся сотнями башен над лагерем осаждавших. Я бросился бежать, и город скрылся из виду. Я скользил по камням, огромными прыжками пересекал покрытые жнивьем поля и действительно очень быстро оказался среди знакомых палаток.

Воины пробуждались ото сна; хрипло играли трубы; люди потягивались, зевали, надевали латы, опоясывались мечами, брали в руки копья и щиты с изображением перевернутого быка, знака Афин, и строились; их неровные ряды окриками подравнивали эномотархи[159]. Кое-кто с любопытством посматривал в мою сторону, и я помахал свитком над головой, чтобы считали, что я просто гонец; никто не остановил меня.

Пробежав лагерь насквозь, я оказался в предместьях Сеста, где раньше во множестве располагались жилые дома и торговые ряды. Теперь все было сожжено – не знаю, осаждавшими или осажденными. Повсюду высились боевые башни и крытые повозки, осадные насыпи из земли и бревен. На каждом шагу путь преграждали груды камней и черепицы на месте рухнувших строений. Я заметил в развалинах щербатый котелок, рассыпавшуюся нитку коралловых бус и задумался о горькой судьбе живших здесь несчастных женщин, которых, скорее всего, никогда не увижу.