Воин - [87]

И Ранульф понял, что пусть и неохотно, но он склоняется к мнению Арианы. У честолюбивого Хью Мортимера имелись причины для того, чтобы бунтовать против Генриха; Мортимер, бывший могущественным бароном и сторонником покойного Стефана, наверняка лелеял надежду, что сможет выйти победителем в этой битве титанов. А если по требованию Мортимера его вассала Уолтера удерживают в замке заложником, то все шансы за то, что он и в самом деле невиновен.

Пока Ранульф размышлял, Ариана, впившись ногтями в ладони, тревожно ожидала его решения.

– Мой отец невиновен, – повторила она негромким умоляющим голосом, – и я должна это как-то доказать.

Ранульф посмотрел на нее, но Ариана ничего не смогла прочесть на его лице.

– Я могу поехать к Генриху и буду просить его за отца…

– Нет. – Ранульф медленно покачал головой. – Я хорошо знаю Генриха. Он не станет тебя слушать. Он хочет сломать хребет бунту, а бароны, осмелившиеся бросить вызов его правлению, будут служить примером всем остальным.

Ариана сильно закусила губу. Она не могла оставаться в стороне, если имелась хоть малейшая возможность спасти отца.

– Ранульф, пожалуйста… я умоляю тебя, позволь мне к нему поехать!

Ранульф неторопливо спрятал меч в ножны и снова ответил:

– Нет.

– Нет! Но…

Он поднял руку, обрывая ее протесты.

– Я поеду на север в лагерь короля и сам поговорю с Генрихом. Меня он, по крайней мере, выслушает.

Ариана уставилась на него, боясь поверить, что Ранульф ради нее будет так стараться.

– Однако если Уолтер окажется виновным… – добавил он на всякий случай, внимательно глядя на нее своими янтарными глазами, – если это так, я ничего не смогу для него сделать, хотя и буду ходатайствовать перед королем о снисходительности.

Надежды Арианы взлетели до небес, а ее любовь к Ранульфу распирала ее сердце так, что оно готово было лопнуть.

– Ты сделаешь это ради меня, милорд? Ранульф резко отвернулся.

– Ради справедливости, – неискренне пробормотал он. – Мне не нравится, когда честного человека осуждают несправедливо.

Чтобы сменить тему, он снова повернулся к Саймону.

– Ты отдашь мне свой меч и принесешь клятву верности вассала.

Саймон склонил голову:

– Я отдам тебе меч, милорд, и поклянусь никогда не поднимать на тебя руку, но клятву дать не могу.

Ранульф резко свел брови:

– Ты что, отрицаешь мое право на то, чтобы быть твоим сюзереном?

– Я не отрицаю, что ты теперь здесь лорд, – спокойно ответил Саймон. – Кларедон твой, и вряд ли ты от него когда-нибудь откажешься. Но я не буду давать тебе клятву верности вассала, милорд. Я человек Уолтера, я клялся в верности ему и считаю, что моя клятва священна. До тех пор пока он жив, я от него не отрекусь.

Мрачно сжатые губы расслабились, и Ранульф кивнул, уважая человека, который держится своих принципов, даже если рискует при этом жизнью. На месте Саймона он поступил бы точно так же.

– Милорд, – добавил рыцарь, – если ты позволишь мне оставить меч при себе, я бы смог воспользоваться им во имя лорда Уолтера. Я надеялся, что смогу собрать силы для его защиты, но если ты собираешься ехать сам… Ты позволишь мне поехать под твоим знаменем?

– Да, – согласился Ранульф. – Я буду тебе рад.

– Нужно бы вернуться в Бриджнорт как можно скорее. Время играет большую роль.

– Мы отправимся завтра, – заверил его Ранульф. – А сейчас пойдем, вернешься с нами в Кларедон и расскажешь моим людям, как там дела с осадой.

Ранульф с Арианой подождали, пока Саймон приведет своего коня, привязанного за рощей, и все втроем направились в Кларедон.

Все молчали. Ариана могла думать только о том, что у ее отца есть надежда, и не в силах была поддерживать праздную беседу, а Ранульф размышлял о том, что может произойти.

Он пообещал помочь ее отцу, но вероятность того, что у него ничего не получится, была очень велика. Уолтера могли не оправдать, на что так отчаянно надеялась Ариана, и тогда ее судьба решится вместе с приговором отцу. Как дочери осужденного изменника, Ариане придется вынести не поддающееся описанию унижение, она потеряет все права на землю и имущество и не сможет просить короля о милосердии. Она останется беспомощной и одинокой, без приданого, которое требует даже самый нищий монастырь.

Если только он сам не вмещается. Есть способ ее защитить.

Завтра утром он уедет, оставив ее одну на несколько недель, а то и больше. Если что-то делать, то прямо сейчас, сегодня вечером.

Ранульф принял решение, и сердце его сильно заколотилось. Он возьмет Ариану в жены. Сейчас, сегодня вечером, пока не передумал. Его поступок безвозвратно привяжет к нему Ариану, но об этом он пока думать не хотел.

Когда они вошли в зал, где ужинали обитатели замка, сердце его по-прежнему отчаянно колотилось. Ариана направилась к лестнице, сказав, что оставит Ранульфа для разговора с его людьми, но он взял ее за руку и остановил.

– Останься, леди.

Повернулся к слуге и велел ему позвать священника.

Ариана недоуменно посмотрел на Ранульфа:

– Что-то случилось, милорд?

– Нет. – И тоже взглянул на нее. – Наконец-то твое желание исполнится, – загадочно добавил он.

Замешательство Арианы усилилось.

– Мое желание?

– Ты хотела стать моей женой. Прежде чем я уеду, я собираюсь с тобой обвенчаться.