Воин Древнего мира - [9]

– Да! – кивнул Имтра и повернулся к Аштарте. – Кандасса, когда Манек найдет Кхайя в будущем, ему потребуется инструмент, чтобы отделить истинную суть Кхайя. Ка, конечно, будет принадлежать Кхайю, но наш Кхай будет спать. Нужно показать ему что-то знакомое, чтобы он проснулся!

Аштарта задумалась, нахмурилась, покачала головой и уточнила:

– А что именно?

Имтра повернулся к семи мудрейшим. Желтокожий маг взял в руки маску, лежавшую на мягкой подушке.

Это был золотой лик Аштарты, который должен был закрыть ее лицо после смерти. Кандасса потребовала изготовить ее на тот случай, если армия фараона разобьет ее войско. Она бы не пошла в рабство, а убила себя в пещере в горах. Умирая, она надела бы на лицо эту маску. Ее тело разлагалось бы, а лицо осталось прекрасным, скрытое под золотой маской, и царица попала бы в следующий мир такой же красивой, как была в этом.

– Твоя маска, царица! – ответил Имтра. – Она идеально подходит для этого.

– Моя маска? Но как мы можем послать твердый;, осязаемый предмет вслед за Ка Кхайя сквозь столетия? Я не понимаю.

Имтра улыбнулся, и его лицо сморщилось, как старая кожа.

– Мы не собираемся никуда посылать маску, кандасса, а просто положим ее в ящик из твердого дерева и закопаем в землю. О том, где она зарыта, будут знать только двое – я и Манек Тотак. Когда Манек проснется в будущем, то вспомнит о маске – об этом позаботится маг заговоров. Манек выкопает ее. Когда же он найдет Кхайя, тот увидит маску…

– И все вспомнит! – закончила фразу Аштарта. – Прекрасно! Но…

– Ваше Высочество?

– Пусть это будет не только маска. Взгляните… – она показала на правую руку лежащего без движения полководца. – Кхай носит кольцо. Он носил его еще мальчиком и ни разу не снимал с пальца. Вы видите, как глубоко оно врезалось в кожу? Это кольцо подарил ему отец. Снимите его!

Послали за лекарем. Появившись в шатре, он обильно смазал маслом средний палец на правой руке Кхайя, а потом осторожно снял тяжелое золотое кольцо, которое навсегда оставило след на руке полководца. На внешней поверхности кольца тускло поблескивал в свете ламп выпуклый анк[2].

Да, кольцо подойдет, – кивнул Имтра. – Кхай был родом из Кемета. А жители этой страны верят, что такой крест защищает их. Раз уж кольцо не помогло Кхайю в этой жизни, давайте молиться, что оно лучше послужит ему в следующей.

– Манек, – протянув руку, повернулась Аштарта к молчащему полководцу, – дай мне твое кольцо.

Не говоря ни слова, Манек снял с пальца серебряное кольцо и протянул царице. Аштарта отдала оба кольца Имтре и сказала:

– Пусть они будут закопаны под покровом ночи сегодня же. А ты, Манек, хорошенько запомни место.

Возвращайся окружной дорогой. Завтра, на восходе солнца мы проведем ритуал. А затем…

Царица повернулась к желтокожему магу.

– Сколько вам потребуется времени? – уточнила она.

Маг сложил длинные пальцы пирамидой и несколько секунд молча разглядывал их.

– Если все пройдет хорошо, кандасса, – прошептал он, – то превращение произойдет мгновенно. Как бы далеко ни ушел дух Кхайя Ибизина, как бы далеко ни пришлось идти за ним Манеку Тотаку, сколько времени ни потребовалось бы Манеку искать эти захороненные предметы, а потом искать Кхайя – во всем этом время не играет роли, потому что когда Ка Кхайя и Ка Манека вернутся, они будут притянуты в это место и в это время. После того, как мы проведем ритуал, Манек будет напоминать восковую фигуру, точно так же, как сейчас полководец Кхай. Затем, если все пройдет нормально, оба проснутся!

– Если все пройдет нормально, – повторила царица дрожащим голосом, готовая расплакаться. – Так много неясности. Что может пойти не так? Скажи мне.

Маг покачал своей огромной головой.

– Мы никогда раньше не проводили подобного ритуала, дитя мое. И…

– И невежество опасно? Ты это хотел сказать?

– Кандасса, у нас есть только один шанс вернуть к жизни Кхайя Ибизина, вернуть его Ка в наше время.

Если же наш план провалится…

Он с грустью покачал головой. Аштарта повернулась к Имтре.

– А теперь иди, старик, – приказала она. – Сделай все, что требуется.

Старый маг посмотрел на Манека Тотака, и полководцу показалось, что глаза старика внезапно подернула пелена.

– Пойдем, Манек, – позвал Имтра. Он первым покинул шатер, растворившись в вечерних сумерках. – Нам нужно найти подходящее место, чтобы захоронить сокровища. А затем тебе следует поспать.

– Поспать? – переспросил Манек. – В эту ночь я не буду спать. После того, как мы закопаем в землю маску и кольца, я должен буду уехать. Деревня Тона Эмахла недалеко отсюда, на западе, за холмом Дах-Бхас.

– Это так, – согласился Имтра. – Но что ты собираешься там делать?

– Тона убили, когда мы сражались против армии фараона на равнине. После него не осталось сына, продолжателя его рода. А вдова Тона не знает об этом.

– И ты хочешь лично сообщить ей об этом?

– Да, – кивнул Манек. – И я проведу с ней ночь.

Она красивая женщина. Теперь у нее нет ни семьи, ни детей. А я давно не видел женщин Куша. Эта женщина знала меня до того, как познакомилась с Тоном, и я женился бы на ней, если бы не желал сесть на трон Куша.

Старик удивленно посмотрел на молодого полководца, но не успел ничего сказать, потому что Манек схватил его за руку.