Воевода Шеин - [93]

Остатки ратников Шеина уже почти окружены, за их спинами только воеводские каменные палаты. И ратники скрываются в них, считая, что там можно будет биться с врагом. Многие же успевают уйти в Мономахову храмину. Михаил Шеин понимает, что это конец, это падение Смоленска. Он ещё рвётся вперёд, и падают под ударами его тяжёлого меча дерзкие шляхтичи, которые изначально охотились за воеводой. Он не думает о себе, страх смерти отступил. А она обходит его стороной, и он не помнит, как оказывается в просторном воеводском доме.

Поляки стеной остановились перед каменным зданием, и никто из них не сделал попытки ворваться в него. В то же время не меньше двух сотен поляков, немцев и казаков побежали к Мономахову храму и скрылись в нём. Там началась резня.

А в эти минуты дворянин Юрий Буланин спустился в усыпальницу храма, где лежало больше сотни пороховых зарядов. Он высек искру, она упала на трут, он затлел, Юрий разорвал холст верхнего заряда и сунул в него трут.

Этот второй взрыв потряс весь город. И долго после него сыпались, падали на землю камни, кирпич, обломки дерева — всё то, что составляло храм, что было в нём.

Услышав взрыв, Михаил Шеин рванулся к дверям воеводских палат, чтобы вновь принять бой, но Павел Можай и Нефёд Шило удержали его, перекрыли путь к двери.

— Не рвись на погибель, воевода! Ты нам ещё нужен! — небывало властным голосом крикнул Нефёд Шило.

Михаил пытался вырваться из их рук, но к нему подбежала Мария, держа за руки Катю и Ваню.

— Возьми и нас с собой, родимый! Мы примем смерть вместе с тобой! — припадая к Михаилу, твёрдо сказала Мария.

В воспалённой голове Михаила билась одна мысль: «Так не должно быть! Так не должно быть!» И когда эта мысль обожгла его сердце, он оттолкнул от себя Можая и Шило, отстранил Марию и ринулся к двери. Всё это случилось мгновенно. Выбежав из двери, Михаил увидел перед собой гетмана Яна Потоцкого и крикнул ему:

— Защищайся!

Но Ян Потоцкий, окружённый шляхтичами, сложил на груди руки и произнёс:

— Зачем мне защищаться? Я — победитель!

— Эх, матушка-Русь, предала ты нас, — прошептал Михаил и воткнул меч в настил крыльца. — Возьми меня, гетман, я твой пленник!

И было позднее записано в биографической хронике так: «Шеина привели в королевский стан и подвергли пыткам, допрашивали по 27 пунктам о предполагаемых его отношениях с князем Василием Васильевичем Голицыным, Ляпуновым, Салтыковым и Тушинским вором и причинах упорной обороны, и о том, где скрыта смоленская денежная казна. После пыток и допроса Шеина заковали в кандалы; король взял к себе его сына, а жену и дочь отдал Льву Сапеге».

Как смотрели на Шеина современники, видно, например, из грамоты от двенадцатого июня 1611 года, написанной казанцами пермичам: «… А тем и утешаются русские люди, Божиим милосердием, что дал Бог за православную веру крепкого стоятеля, светлейшего Ермогена, Патриарха Московского и всея Руси, а в Смоленске архиепископа Сергия да премудрого боярина Михаила Борисовича».

Глава двадцать вторая СПАСИ НАС, ВСЕВЫШНИЙ

Король Сигизмунд приехал в Смоленск на четвёртый день после взятия города. Его встречали войском, потерявшим больше половины воинов. Отдельно, в плотном окружении конных шляхтичей, стояли более сотни пленных во главе с воеводой Михаилом Шеиным. Король въехал в город в открытом экипаже. Он обозрел своё войско, поднимая руку, махал ею воинам в ответ на многократно прозвучавшее: «Виват! Виват! Король Сигизмунд!»

Экипаж короля подкатил к пленникам. Король вышел из экипажа и подошёл к стоящему впереди Шеину. Сказал почти со злостью:

— Ты много попортил мне крови, русский воевода. Ну ничего. Как говорят у вас: долг платежом красен.

Он стоял перед Шеиным, важно подбоченясь. Борода с рыжинкой была гордо вскинута. Холодные голубые глаза не сулили никакой милости. Сын короля Швеции Юхана III Вазы, он занял после смерти отца престол, но вскоре был изгнан из страны и нашёл приют в Польше. Полякам и литовцам он пришёлся по нраву, и они избрали его королём Речи Посполитой.

Сигизмунд подозвал гетмана Потоцкого и произнёс, показывая на Шеина:

— Допроси его с пристрастием, для чего получишь от меня лист.

— Исполню, ваше величество, — ответил гетман.

Он был воином, но не палачом, потому голос его прозвучал вяло.

— Похоже, ты, вельможный пан, устал, и я не уверен, что допросишь этого демона, как должно. Поручи Шеина гетману Рожинскому.

— Исполню, ваше величество.

Но король уже забыл о Потоцком, потому что увидел Марию Шеину. Он умел ценить женскую красоту и, присмотревшись к бледному, но не потерявшему прелести лицу русской полонянки, сказал:

— И как это, вельможная пани, тебя угораздило очутиться в Смоленске и попасть в плен? Если ты пожелаешь служить при моём дворе, сей же миг будешь свободна.

— Не хочу твоей милости, государь. Я разделю судьбу своего мужа, — без вызова, но твёрдо ответила Мария.

— Напрасно, вельможная пани. Его судьбе мало кто позавидует. — Король остановил свой взгляд на дочери Шеиных. — Я верю, что ты это сделаешь ради своей дочери. Вы будете украшать мой двор. — Король повернулся к приближённым, увидел канцлера Льва Сапегу и крикнул: — Вельможный Лев, подойди к своему королю!