Воевода Шеин - [4]
— Милости прошу к нашему рыбному лову. Место от Бога. Лещ и судак по всей заводи гуляют, да даются не всем.
— Спасибо, отец, что пригласил. Мне важнее рыбы дружелюбный рыболов: душу отвести будет с кем.
— Оно так, добрый человек.
— Тебя как звать-то?
— Лампадом меня батюшка нарёк. И знатно: велением Божиим я просвещающий.
— А меня Михаилом кличут.
Слово за слово Михаил и Лампад разговорились. Служка сбегал в кусты, принёс ещё одну сосновую чурку, поставил рядом со своей, пригласил Михаила:
— Садись, мил-человек. В кои-то веки душу отведу вдоволь. — Лампад был словоохотлив и признался: — Иной раз с рыбками веду разговор, так они безответные. — И поведал скороговоркой, что они с Огурцом волжские побратимы: — А как же, мы с ним на одной льдине за Углич ненароком плавали, и все щуки нам были знакомы. Да вот потерял я своего собрата. Горюшко превеликое ко мне прикатило…
Как только завязался разговор на короткой ноге, Михаил баклагу из сумы достал, кусок говядины пластами нарезал. Лампад, увидев баклагу, глазами засверкал.
— Мил-человек, Господь тебя послал. А я-то болью душевной маюсь.
Из кармана ризы Лампад вытащил маленькую глиняную махотку.
— Плесни, мил-человек, плесни!
Михаил налил ему полную махотку хлебной водки.
— Погаси свою боль, отец, — сказал он и подал служке кусок хлеба с говядиной.
Лампад до капельки выпил хмельное, съел хлеб с мясом и вдруг сделался грустным, запричитал:
— О Боже, Боже, ежели бы нечистая сила не дёрнула Огурца за язык, сидели бы мы ноне рядом у огонька, пили бы бражку да хлебали бы юшку[4]. Не иначе как лукавый надоумил его колокол за язык дёрнуть.
— Что же он такое сказал, отец?
— А то и сказал, что погубило его. Вот ты праведный человек, по глазам вижу. И мой Огурец был таким.
Лампад посмотрел с жаждой на баклагу. Михаил подал ему хмельное, тот налил немного в махотку, выпил и продолжил: видел он и узнал то, о чём до смертного часа надо было ему молчать. А он, душа непорочная, выплеснул всё, словно воду из таза. А ведь правда была в том тазу, правда!
— Ты бы, отец, пояснее сказал, — попросил Михаил.
— И верно, сын мой. Скажу тебе как на духу о том, что должен был хранить на замке Огурец. Да мне не страшна смертушка, я своё прошёл. — Помолчал, повздыхал Лампад и изрёк: — Был мой славный Огурец очевидец, как князья Нагие подменили своего сынка и племянника царевича Димитрия.
— Неужели подобное могло случиться? А смысл-то в чём?
— Случилось. А смысл один: уберечь царевича от убийства думали Нагие. Догадались князья, что дьяк Михайло Битяговский, его сын да племянник присланы из стольного града, дабы выполнить чью-то волю… А иного и не ведаю.
Лампад замолчал, глотнул хмельного прямо из баклаги, пожевал хлеба и пристально и долго смотрел в глаза Михаилу, словно спрашивал: «А не обменяешь ли ты меня, московит, на тридцать алтын[5]? Больше-то тебе не дадут». Но вот Лампад мягко улыбнулся, поверив в душевную чистоту Михаила, и продолжил:
— Как прижился дьяк Битяговский у Нагих да приоткрыл своё нутро, так князья и пустились в поиски. И нашли за Волгой у стрельца Ивана-вдовца пасынка вельми озорного и похожего ликом на царевича. Да, сказывают, и купили мальца, привезли ночной порой в терема, спрятали до поры. А Димитрия-то увезли в неведомые земли, может, в Соловецкий монастырь. Вот и весь сказ, что мы с Огурцом знали.
Михаил провёл с Лампадом весь день. Судаков и лещей наловили по полной суме. Прощаясь с Лампадом, Михаил предупредил:
— Ты больше, отец, никому эту сказку не рассказывай, не то не сносить тебе головы, как другу твоему.
— Знаю, сердешный, — ответил Лампад и, тяжело вздохнув, добавил: — Трудно одному-то такую ношу нести. Тебе и доверил. Душа-то у тебя кремень. Ты ведь Шеин, а они все такие.
Удивился Михаил, но не спросил, откуда Лампаду ведомо, что он из рода Шеиных. Оставив Лампаду баклагу, которую тот лишь ополовинил, и всё, что было к ней, Михаил покинул берег Волги и медленно пошагал в Углич. Наступила тихая вечерняя пора, в природе было благостно, всё тянулось навстречу жизни, и Михаилу не хотелось покидать этот покой на берегу великой реки. У него не было желания возвращаться в город и быть свидетелем поисков виновных. Эти виновные были налицо: стоило только поставить все события в стройный ряд, и злочинцы окажутся на первом месте. Но, как понял Михаил, некому было вести дознание к выяснению правды. Да и не нужна она была кому-то. Как человек здравый и рассудительный, несмотря на молодость, Михаил Шеин на пятый день пребывания в Угличе уразумел, что добыть правду при расследовании стремился лишь один человек. Это был патриарх Иов. К тому его призывал сан первосвятителя. Он и помощников себе нашёл из числа твёрдых блюстителей правды. Но ни председателю комиссии князю Василию Шуйскому, ни правителю Борису Годунову правда о случившемся в Угличе не была необходима. Как показалось Михаилу, ему даже удалось сделать вывод, почему этим двум государственным вельможам она не нужна. Да потому, что князь Василий Шуйский считал, что в злодеянии, совершенном в Угличе, повинен прежде всего Борис Годунов. Но Шуйский боялся Годунова и потому, ещё не закончив следствия, решил дело в пользу любимца царя Фёдора — Бориса Годунова: царевич Димитрий умер ненасильственной смертью.
Новый роман известного писателя — историка А. И. Антонова повествует о жизни одной из наиболее известных женщин Древней Руси, дочери великого князя Ярослава Мудрого Анны (1025–1096)
Елена Иоанновна прожила недолгую но яркую, наполненную событиями жизнь. В 21 год она вышла замуж за литовского князя Александра, который через несколько лет был избран правителем и польского королевства. Благодаря уму и такту, Елена пользовалась всеобщим уважением, активно помогала мужу в государственных делах. Но после трагической гибели Александра положение великой княгини и королевы резко осложнилось: ей стали чинить обиды и литовско-польские паны, и католическая церковь, и новый король Сигизмунд... Новый роман современного писателя–историка А.
Об одной из самых известных женщин Древней Руси, жене великого князя Владимира Святого, византийской принцессе Анне (963-1011). Согласно летописным свидетельствам, именно благодаря ей произошло крещение Руси.
Представителю древнего боярского рода Басмановых Алексею Даниловичу (?-1570) судьба предначертала испытать в жизни и великий триумф, и великую трагедию. Царский любимец, храбрый и умелый военачальник, отличившийся при взятии Казани, в Ливонской войне и при отражении набега крымских татар, он стал жертвой подозрительности и жестокости Ивана Грозного. О жизни крупного военного и государственного деятеля времён царя Ивана IV, вдохновителя опричнины Алексея Даниловича Басманова рассказывает новый роман писателя-историка Александра Антонова.
Александр Ильич Антонов (1924—2009) родился на Волге в городе Рыбинске. Печататься начал с 1953 г. Работал во многих газетах и журналах. Член Союза журналистов и Союза писателей РФ. В 1973 г. вышла в свет его первая повесть «Снега полярные зовут». С начала 80-х гг. Антонов пишет историческую прозу. Он автор романов «Великий государь», «Князья веры», «Честь воеводы», «Русская королева», «Императрица под белой вуалью» и многих других исторических произведений; лауреат Всероссийской литературной премии «Традиция» за 2003 год.В этом томе представлен роман «Евпраксия», в котором повествуется о судьбе внучки великого князя Ярослава Мудрого — княжне Евпраксии, которая на протяжении семнадцати лет была императрицей Священной Римской империи.
Александр Ильич Антонов (1924—2009) родился на Волге в городе Рыбинске. Печататься начал с 1953 г. Работал во многих газетах и журналах. Член Союза журналистов и Союза писателей РФ. В 1973 г. вышла в свет его первая повесть «Снега полярные зовут». С начала 80-х годов Антонов пишет историческую прозу. Он автор романов «Великий государь», «Князья веры», «Честь воеводы», «Русская королева», «Императрица под белой вуалью» и многих других исторических произведений; лауреат Всероссийской литературной премии «Традиция» за 2003 г.В данном томе публикуется роман «Княгиня Ольга», в котором перед читателями предстает портрет русской святой, великой княгини, правившей Киевской Русью в X веке.
Салиас-де-Турнемир (граф Евгений Андреевич, родился в 1842 году) — романист, сын известной писательницы, писавшей под псевдонимом Евгения Тур. В 1862 году уехал за границу, где написал ряд рассказов и повестей; посетив Испанию, описал свое путешествие по ней. Вернувшись в Россию, он выступал в качестве защитника по уголовным делам в тульском окружном суде, потом состоял при тамбовском губернаторе чиновником по особым поручениям, помощником секретаря статистического комитета и редактором «Тамбовских Губернских Ведомостей».
В книгу вошли незаслуженно забытые исторические произведения известного писателя XIX века Е. А. Салиаса. Это роман «Самозванец», рассказ «Пандурочка» и повесть «Француз».
Когда весной 1666 года в деревне Им в графстве Дербишир начинается эпидемия чумы, ее жители принимают мужественное решение изолировать себя от внешнего мира, чтобы страшная болезнь не перекинулась на соседние деревни и города. Анна Фрит, молодая вдова и мать двоих детей, — главная героиня романа, из уст которой мы узнаем о событиях того страшного года.
Историческая повесть о великом русском изобретателе Ползунове.
«Страницы прожитого и пережитого» — так назвал свою книгу Назир Сафаров. И это действительно страницы человеческой жизни, трудной, порой невыносимо грудной, но яркой, полной страстного желания открыть народу путь к свету и счастью.Писатель рассказывает о себе, о своих сверстниках, о людях, которых встретил на пути борьбы. Участник восстания 1916 года в Джизаке, свидетель событий, ознаменовавших рождение нового мира на Востоке, Назир Сафаров правдиво передает атмосферу тех суровых и героических лет, через судьбу мальчика и судьбу его близких показывает формирование нового человека — человека советской эпохи.«Страницы прожитого и пережитого» удостоены республиканской премии имени Хамзы как лучшее произведение узбекской прозы 1968 года.