Воевода - [94]
— Вы теперь не в столице восставших, а в русском городке. И мы с вами воевать не хотим, даём вам волю идти домой и трудиться на земле, — говорил Даниил.
Большинство черемисов, оказавшись как бы пленниками, впадали в панику, но потом, когда до них доходило, что им ничем не угрожают, мирились со своей долей. У них отбирали только оружие и давали возможность уйти. Лишь совсем малая доля не хотела присягать на верность русскому царю, даже пыталась убежать. Таких Даниил брал под стражу и содержал как пленных. Но их недолго удерживали под стражей и, вразумив, отпускали.
Даниил думал о завтрашнем дне. Его полку предстояло не только привести к правде и клятве окружающие городок селения, но и пройтись по берегам Вятки и Камы. Для этого нужны были крепкие струги, и немало, по крайней мере на тысячу человек. И надо было делать эти струги сейчас, поэтому Даниил распорядился выводить каждый день пленных на заготовку леса. А когда заготовили нужное количество, то выкатили его на берег реки Уржумки, притока Вятки, и начали сооружать струги. Думал Даниил и о том, что со временем он должен покинуть Мешинский городок. И что же, бросить его? Ан нет, считал Даниил, пока воеводой в Казани его отец, он найдёт там служилых людей, может быть, казаков, чтобы они встали в Мешинском городке сторожевой заставой. Для этого надо было отправить в Казань гонцов. Выбор пал на Степана и его лазутчиков. Не затягивая время, Даниил позвал Степана на вечернюю трапезу. Располагался Даниил в покоях, которые занимал князь Мамич-Бердей. Степан пришёл весёлый, улыбчивый.
— Будь здоров, воевода. А я только что с Уржумки. Рыбу ловили, там её пропасть.
— Это хорошо. Всё подспорье ратникам. Садись к столу, земляк, покумовничаем.
— Господи, за милую душу. Давно уж не сидели так вольно, почитай, с Москвы. — Степан сел к столу, сам налил в баклаги хмельного, пододвинул одну Даниилу. — Прости, что так вольничаю, да уж давай пригубим, закусим, чем Бог послал.
— Дело у меня к тебе важное, Стёпа.
— Знаю, батюшка-воевода, что у тебя ко мне всегда важные дела. Да не обмишулюсь и справлюсь.
— В Казань тебе надо идти, да не мешкая. Не заметишь, как лето пролетит, а у нас дел невпроворот.
— С чем в Казань-то ехать? Грамота будет, иль как?
— Отпишу я батюшке, само собой. Да ты и на словах ему о многом должен сказать. А самое важное из того — два случая. Первое. Проси, и настойчиво, чтобы набрал пятьсот казаков на поселение в Мешинском городке. Скажешь, что земли здесь богатые для хлебопашцев, что в реках много рыбы, а в лесах дичи и зверя. Хвали край, как умеешь, и не промахнёшься. Как пить дать казакам по душе придётся.
— Это верно. Я застолбил, что первое сказать. А второе?
— Второе — о пленных. Их у нас, считай, полторы тысячи. Скажи, что я так мыслю: под клятву русскому государю отпускать их по домам. Всё на полторы тысячи недругов меньше.
— Ой благое дело мыслишь, воевода. Слухи о твоей милости пойдут гулять по всей Черемисской земле…
— Подожди с похвалой. Тут вот ещё над чем нужно подумать. Правда, сие, скажут, не моего ума дело, и всё же говорю, что ясак в Черемисской земле пока не надо брать. Земля в разорении, какой год в бунтах. Пусть годок-другой люди вздохнут свободно.
— О-хо-хо, воевода, — вздохнул и Степан. — Благое говоришь, Фёдорович, да поймут ли в приказах, донесут ли до царя как должно?
— И я о том думаю-сомневаюсь. А что делать? Сказать потаённое следует. Вот с чем тебе идти в Казань. А теперь скажи, как мыслишь добраться?
Степан бороду потеребил, хмельного пригубил, улыбнулся.
— Сегодня я рыбу ловил, так думал о речном просторе. Он здесь, как и на Волге, хорош. — Проговорил твердо: — Лодками надо идти, воевода. Дашь мне два десятка моих ребят, и пойду с ними. А по-другому и не мыслю, как добраться по горящей земле.
— Согласен, Стёпа. Вижу, что всё взвесил. Только двадцать-то воинов зачем? Ну шесть, десять, наконец.
— Нет, воевода. Двадцать — это сила. Да я с ними приведу к клятве не одно селение, а всё, что стоят на берегах Вятки.
— Нет-нет, Стёпа. Времени много потеряешь. Мыслю я так, что по осени мы водой и конной ратью будем возвращаться в Казань, вот и приведём всех к клятве на водном и пешем пути. А двадцать воинов я тебе дам. Верю, что они тебе нужны. Да завтра с утра пригони на Уржумку струг Мамич-Бердея: он в устье близ Вятки стоит. Послезавтра и в путь.
— Так и будет, батюшка-воевода. — Степан встал, допил из баклаги хмельное, закусил и, улыбнувшись, вышел.
У Даниила на душе было светло и тепло от общения с человеком широкой и отважной натуры. Проводив Степана, он вскоре почувствовал одиночество. Навалилась тоска по дому, по близким, хотелось приласкать дочушку Олю, пройтись по Арбату с сыном Тархом. Да и к Глаше у Даниила душевные чувства прирастали. Каждый раз, вспоминая о ней, он удивлялся тому, как они похожи друг на друга. «Как это природе удалось?» — размышлял Даниил. Иной раз ему казалось, что между ними есть родственная связь. Может, у них одни корни. О брате Алексее Даниил думал с сожалением. Угораздило же его прильнуть к самой царице! Конечно же, всякий пылкий человек, увидев её однажды, уже не мог забыть это ангельское лицо. А тут день за днём она у Алёши перед глазами. Да будь каменное сердце, всё равно расплавится. Всё бы ничего, но как только царь Иван поймёт, что его окольничий, «раб» очарован царицей, да ежели ещё и она им, то он того «раба» в Волчью пустынь сошлёт. Вот чего боялся Даниил, страдал за брата.
Новый роман известного писателя — историка А. И. Антонова повествует о жизни одной из наиболее известных женщин Древней Руси, дочери великого князя Ярослава Мудрого Анны (1025–1096)
Елена Иоанновна прожила недолгую но яркую, наполненную событиями жизнь. В 21 год она вышла замуж за литовского князя Александра, который через несколько лет был избран правителем и польского королевства. Благодаря уму и такту, Елена пользовалась всеобщим уважением, активно помогала мужу в государственных делах. Но после трагической гибели Александра положение великой княгини и королевы резко осложнилось: ей стали чинить обиды и литовско-польские паны, и католическая церковь, и новый король Сигизмунд... Новый роман современного писателя–историка А.
Александр Ильич Антонов (1924—2009) родился на Волге в городе Рыбинске. Печататься начал с 1953 г. Работал во многих газетах и журналах. Член Союза журналистов и Союза писателей РФ. В 1973 г. вышла в свет его первая повесть «Снега полярные зовут». С начала 80-х годов Антонов пишет историческую прозу. Он автор романов «Великий государь», «Князья веры», «Честь воеводы», «Русская королева», «Императрица под белой вуалью» и многих других исторических произведений; лауреат Всероссийской литературной премии «Традиция» за 2003 г.В данном томе публикуется роман «Княгиня Ольга», в котором перед читателями предстает портрет русской святой, великой княгини, правившей Киевской Русью в X веке.
Крупный полководец и государственный деятель Михаил Борисович Шеин (?—1634) остался в истории XVII века как организатор и руководитель знаменитой 20-месячной «Смоленской обороны» во время интервенции польско-литовских войск в Россию. Новый роман современного писателя-историка А. Антонова посвящён одному из самых прославленных военачальников XVII века, воеводе Михаилу Борисовичу Шеину.
Александр Ильич Антонов (1924—2009) родился на Волге в городе Рыбинске. Печататься начал с 1953 г. Работал во многих газетах и журналах. Член Союза журналистов и Союза писателей РФ. В 1973 г. вышла в свет его первая повесть «Снега полярные зовут». С начала 80-х гг. Антонов пишет историческую прозу. Он автор романов «Великий государь», «Князья веры», «Честь воеводы», «Русская королева», «Императрица под белой вуалью» и многих других исторических произведений; лауреат Всероссийской литературной премии «Традиция» за 2003 год.В этом томе представлен роман «Евпраксия», в котором повествуется о судьбе внучки великого князя Ярослава Мудрого — княжне Евпраксии, которая на протяжении семнадцати лет была императрицей Священной Римской империи.
Об одной из самых известных женщин Древней Руси, жене великого князя Владимира Святого, византийской принцессе Анне (963-1011). Согласно летописным свидетельствам, именно благодаря ей произошло крещение Руси.
В книгу вошли незаслуженно забытые исторические произведения известного писателя XIX века Е. А. Салиаса. Это роман «Самозванец», рассказ «Пандурочка» и повесть «Француз».
Екатерининская эпоха привлекала и привлекает к себе внимание историков, романистов, художников. В ней особенно ярко и причудливо переплелись характерные черты восемнадцатого столетия — широкие государственные замыслы и фаворитизм, расцвет наук и искусств и придворные интриги. Это было время изуверств Салтычихи и подвигов Румянцева и Суворова, время буйной стихии Пугачёвщины…
Он был рабом. Гладиатором.Одним из тех, чьи тела рвут когти, кромсают зубы, пронзают рога обезумевших зверей.Одним из тех, чьи жизни зависят от прихоти разгоряченной кровью толпы.Как зверь, загнанный в угол, он рванулся к свободе. Несмотря ни на что.Он принес в жертву все: любовь, сострадание, друзей, саму жизнь.И тысячи пошли за ним. И среди них были не только воины. Среди них были прекрасные женщины.Разделившие его судьбу. Его дикую страсть, его безумный порыв.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Знаете ли вы, что великая Коко Шанель после войны вынуждена была 10 лет жить за границей, фактически в изгнании? Знает ли вы, что на родине ее обвиняли в «измене», «антисемитизме» и «сотрудничестве с немецкими оккупантами»? Говорят, она работала на гитлеровскую разведку как агент «Westminster» личный номер F-7124. Говорят, по заданию фюрера вела секретные переговоры с Черчиллем о сепаратном мире. Говорят, не просто дружила с Шелленбергом, а содержала после войны его семью до самой смерти лучшего разведчика III Рейха...Что во всех этих слухах правда, а что – клевета завистников и конкурентов? Неужели легендарная Коко Шанель и впрямь побывала «в постели с врагом», опустившись до «прислуживания нацистам»? Какие еще тайны скрывает ее судьба? И о чем она молчала до конца своих дней?Расследуя скандальные обвинения в адрес Великой Мадемуазель, эта книга проливает свет на самые темные, загадочные и запретные страницы ее биографии.