Военные приключения. Выпуск 3 - [56]
Не знаю почему, но тут я вспомнил одну историю, которую когда-то в детской книжке прочитал, и неторопливо стал рассказывать о том, как шел однажды голландский мальчик домой и вдруг видит — вода сквозь плотину сочится. Он знал — капля за каплей размоет, снесет плотину. Люди погибнут и цветы. На их земле много цветов. Вот и заткнул он ладонью эту щелку. И стоял, пока не замерз на холоде, пока не пришла подмога. Вот и мы стоим, всего одну тропку охраняем, защищаем. А за нами весь берег — от Новороссийска до Батуми. И люди наши, и цветы… И пока мы стоим…
Я замолк на полуслове, заметив пристальный, изучающий взгляд Гаевого:
— Ну, комиссар, смотри, какую политбеседу провел, — сказал он и, поняв мое смущение, добавил: — Все правильно говорил. Из данной беседы, товарищи, вытекает…
Он попытался рубануть воздух рукою в подтверждение какой-то своей мысли, но скривился от резкой боли.
Мы спали, тесно сбившись, прижавшись друг к другу, укрывшись плащ-палатками. Но и это не могло уберечь от дикой ночной стужи. Время от времени раздавались то пушечные залпы, то рокот далекой канонады. Это лопались ледники, сходили вниз лавины.
Лишь перед рассветом удалось забыться. И тут же мне привиделся лес, сомлевший в лучах жаркого солнца, и тоненькая длиннокосая девушка. Она стояла под деревом и прислушивалась к голосу кукушки, и считала, тихонько шевеля губами: раз, два, три…
Я очнулся. Но голос кукушки все не замолкал в ушах. Хотя нет, это была не кукушка. Но что означал этот сухой, отрывистый перестук, понять я не мог. Осторожно, чтобы не потревожить товарищей, выбрался из-под плащ-палатки, вышел из землянки.
Дозорных было двое. Зарывшись в снег, лежал, наблюдая за «тропочкой» сибиряк Вася. А чуть поодаль, возле расщелины, где мы вчера похоронили погибших товарищей из взвода Размадзе, похоронили молча, без салюта — надо беречь патроны, — стоял Ашот Гукасян и бил, бил по скале обломком немецкого штыка.
— Кончай, — сказал ему Вася, видно, уже не в первый раз, — поднял, понимаешь, шум, небось до самого Сухуми слышно.
— Фанерная дощечка до первого весеннего дождя. Или пурга сметет, — отозвался Ашот, не прекращая работу.
— Ты хоть имена напиши. Без имен что же это будет?
— Хачкар будет…
— Чего, чего?
— Как это по-русски… — задумался Ашот. — Крестный камень по-русски. Плита над прахом умерших. У нас говорят: не поставишь хачкар — душа в рай не попадет.
— Ты что, в бога веришь?
— Не верю я в бога, — рассердился Ашот, — в человека верю. В память людскую верю… Только кошки забывают.
— Это точно, кошки не собаки, — Вася скрутил «козью ножку». — На, Ашот, покури, а я подсоблю.
Вася встал, взял из его рук обломок штыка, саданул по нему изо всей силушки и… штык вылетел из рук.
— Эх, Вася, Вася, камень понимать надо. Поймешь, тогда он мягкий, как сыр, станет. Знаешь, что из камня можно сделать? Все. Хочешь — дом. Хочешь — храм.
— А ты что, на гражданке тоже камни бил?
— Каменщик я. И отец и дед… К любому хорошему дому в нашем селе подойди, спроси: кто строил? Гукасяны — ответят. Вот кончится война, приезжай, тебе дом построю. Из розового туфа. Как утро красивый.
— Не-е-е… в горах тесно, голо. Вот у нас в тайге — каждое дерево в лицо узнаешь.
— Невесту тебе найду, — не унимался Ашот. — Знаешь, какие у нас девушки? Помнишь сестру Левона? Все такие.
— Уж больно черна да тонка… Моя Верка погабаритнее.
— Девушка твоя?
— Жена, — широко улыбнулся Вася, — и сынок весь в нее, Василь Васильич. Второй годик. Башковитый мужик…
Неподалеку от землянки меня ждал еще один сюрприз. Лейтенант Гаевой стоял лицом к каменной стенке и, перебирая по ней пальцами, цепляясь за выступы и выемки, тянул свою раненую руку все выше и выше. Боль, видно, стала нестерпимой, потому что он застонал, выругался и сел прямо в снег.
— Ты что, сдурел, у тебя же там осколок!
— Тренируюсь, — смущенно усмехнулся Андрей. — Вот проклятая! Всю душу вымотала. Сиди теперь здесь и жди у моря погоды.
— Слушай, Андрей, разведку поведу я, — сказал как можно решительнее.
— Хочешь, чтобы майор за тебя мне голову открутил?
Но напоминание о майоре Орлове еще более укрепило мою решимость. Я вспомнил тот неприятный разговор в окопах под Туапсе в рассветный час, когда, он прямо сказал: «Боец ты хреновый, занимайся своим делом». А на войне какое дело «свое», какое «чужое»?
— Товарищ лейтенант, — сказал я официально…
— Товарищ старший политрук, — в тон мне отозвался Андрей.
— Между прочим, ты меня ведь по старинке политруком называешь. Институт политруков и комиссаров в армии отменен. Теперь я для тебя просто старший по званию.
— Ну и что?
— Теперь я как старший по званию могу и приказать.
— Что же ты хочешь при-ка-зать? — обиделся Гаевой.
— Объяснить мне задачу, поставленную перед отрядом.
— Ну, это пожалуйста, — вздохнул Андрей и перекинул на колени планшет. — Ну, смотри. Вот мы, а вот они. По прямой — рядом. Но это дуриком под огонь лезть, как они давеча. Реальный путь — в обход. Вот по этому отрогу, потом по хребту… Где-то там надо затаиться… На горе Безымянной.
Он перевел взгляд от карты к реальной вершине, макушка которой выглядывала из облаков там, на «фрицевской» стороне.
Кто поставит точку в цепи загадочных убийств? Расследуя дерзкое вооруженное ограбление универмага, милиция выходит на администратора Мосэстрады Игоря Софина, след которого ведет в Сочи. Там, на море, происходит серия загадочных убийств. Но это только начало захватывающей криминальной истории о мафии, контролирующей сеть столичных магазинов и ломбардов по скупке золота. В 1990 году режиссёром Эдуардом Гавриловым по книге был снят фильм «Убийство свидетеля».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Очередной сборник серии «Стрела» посвящен воинам-пограничникам. Велика протяженность нашей границы. В Заполярье и Кушке, в Бресте и на острове Ратманова зимой и летом, днем и ночью идут по дозорным тропам солдаты в зеленых фуражках. Самоотверженность, преданность своему народу — таковы основные черты этих молодых людей.
На таможне в аэропорте была пресечена попытка ввезти в СССР тексты антисоветского, подстрекательского содержания.
В этой книге повествуется о беспокойных буднях советских пограничников, об их верности воинскому долгу. Автор рассказывает о молодых воинах границы, которые несут службу по охране западных и южных рубежей нашей Родины. Художник И. В. Махов. СОДЕРЖАНИЕ: «Высота» «Скажи слово сам» «Жизнь вез пустоты» «Урок не по учебнику» «Мгновения границы» «Последний шаг» «Этюды с натуры» «След, который оставишь».
Пшеничников Виктор Лукьянович из того поколения, чьи судьбы с юных лет опалила война. Он родился на Урале, воспитывался в детском доме. Окончил ремесленное училище и начал работать кузнецом на Магнитогорском металлургическом комбинате. Старшие его товарищи, наставники, трудились здесь еще в годы Великой Отечественной войны, когда гигант отечественной металлургии давал для фронта сотни тысяч снарядов… Эти люди и стали его учителями, привили гордость за звание рабочего человека, а сам их труд — тяжелый и благородный — побудил к творчеству.Впервые писать он начал в армии, когда служил в Забайкалье, и героями этих рассказов стали солдаты, его сверстники.После службы в Советской Армии В.
В Германии эту книгу объявили «лучшим романом о Второй Мировой войне». Ее включили в школьную программу как бесспорную классику. Ее сравнивают с таким антивоенным шедевром, как «На Западном фронте без перемен».«Окопная правда» по-немецки! Беспощадная мясорубка 1942 года глазами простых солдат Вермахта. Жесточайшая бойня за безымянную высоту под Ленинградом. Попав сюда, не надейся вернуться из этого ада живым. Здесь солдатская кровь не стоит ни гроша. Здесь существуют на коленях, ползком, на карачках — никто не смеет подняться в полный рост под ураганным огнем.
Все приезжают в Касабланку — и рано или поздно все приходят к Рику: лидер чешского Сопротивления, прекраснейшая женщина Европы, гениальный чернокожий пианист, экспансивный русский бармен, немцы, французы, норвежцы и болгары, прислужники Третьего рейха и борцы за свободу. То, что началось в «Касабланке» (1942) — одном из величайших фильмов в истории мирового кино, — продолжилось и наконец получило завершение.Нью-йоркские гангстеры 1930-х, покушение на Рейнхарда Гейдриха в 1942-м, захватывающие военные приключения и пронзительная история любви — в романе Майкла Уолша «Сыграй еще раз, Сэм».
Хотя горнострелковые части Вермахта и СС, больше известные у нас под прозвищем «черный эдельвейс» (Schwarz Edelweiss), применялись по прямому назначению нечасто, первоклассная подготовка, боевой дух и готовность сражаться в любых, самых сложных условиях делали их крайне опасным противником.Автор этой книги, ветеран горнострелковой дивизии СС «Норд» (6 SS-Gebirgs-Division «Nord»), не понаслышке знал, что такое война на Восточном фронте: лютые морозы зимой, грязь и комары летом, бесконечные бои, жесточайшие потери.
Роман опубликован в журнале «Иностранная литература» № 12, 1970Из послесловия:«…все пережитое отнюдь не побудило молодого подпольщика отказаться от дальнейшей борьбы с фашизмом, перейти на пацифистские позиции, когда его родина все еще оставалась под пятой оккупантов. […] И он продолжает эту борьбу. Но он многое пересматривает в своей системе взглядов. Постепенно он становится убежденным, сознательным бойцом Сопротивления, хотя, по собственному его признанию, он только по чистой случайности оказался на стороне левых…»С.Ларин.
Вскоре после победы в газете «Красная Звезда» прочли один из Указов Президиума Верховного Совета СССР о присвоении фронтовикам звания Героя Советского Союза. В списке награжденных Золотой Звездой и орденом Ленина значился и гвардии капитан Некрасов Леопольд Борисович. Посмертно. В послевоенные годы выпускники 7-й школы часто вспоминали о нем, думали о его короткой и яркой жизни, главная часть которой протекала в боях, походах и госпиталях. О ней, к сожалению, нам было мало известно. Встречаясь, бывшие ученики параллельных классов, «ашники» и «бешники», обменивались скупыми сведениями о Леопольде — Ляпе, Ляпке, как ласково мы его называли, собирали присланные им с фронта «треугольники» и «секретки», письма и рассказы его однополчан.
Он вступил в войска СС в 15 лет, став самым молодым солдатом нового Рейха. Он охранял концлагеря и участвовал в оккупации Чехословакии, в Польском и Французском походах. Но что такое настоящая война, понял только в России, где сражался в составе танковой дивизии СС «Мертвая голова». Битва за Ленинград и Демянский «котел», контрудар под Харьковом и Курская дуга — Герберт Крафт прошел через самые кровавые побоища Восточного фронта, был стрелком, пулеметчиком, водителем, выполняя смертельно опасные задания, доставляя боеприпасы на передовую и вывозя из-под огня раненых, затем снова пулеметчиком, командиром пехотного отделения, разведчиком.
Традиционный сборник остросюжетных повестей советских писателей рассказывает о торжестве добра, справедливости, мужества, о преданности своей Родине, о чести, благородстве, о том, что зло, предательство, корысть неминуемо наказуемы.
В сборник вошли остросюжетные приключенческие повести Валерия Мигицко, Владимира Рыбина, Ильи Рясного, Александра Плотникова, а также исторические исследования А. Шишова и Ю. Лубченкова, злободневная публицистика К. Раша.Все произведения рассчитаны на широкую аудиторию любого возраста.
