Военные навыки индейцев великих равнин - [16]

Ко времени экспедиции Шевалье де ла Верендри в северные равнины (1742-43) Шошоны были уже достаточно оснащены лошадьми и постоянно предпринимали кавалерийские налёты на поселения своих восточных врагов. Как результат распространения лошадей военная модель пост-лошадного и до-огнестрельного периода стала вступать в свою заключающую стадию на северо-западных равнинах, как это уже произошло на южных. Оружием служило копьё, лук, боевой топор и купленный у торговца нож. Всадник закрывался небольшим кожаным щитом, легко перевозимым на спине коня, и широко распространившимися многослойными кожаными кавалерийскими доспехами. Война представляла собой не слишком частые кавалерийские столкновения, но более постоянные перестрелки и засады, которые обычно проводились племенами, относительно бедными в смысле лошадей (например, Черноногими).

Такое положение дел продолжалось примерно в течение одного поколения, скажем, с 1735 по 1765 год, и за это время наиболее богатыми лошадьми оставались Змеи, благодаря своему географическому стратегическому положению по отношению к источнику поступления табунов. Их большая потребность в металлических товарах европейского производства удовлетворялась прямой торговлей в Новой Мексике и торговлей с родственными Команчами, действовавшими на юге в качестве посредников. Основной проблемой племени было – найти достаточно ценные товары, относительно легко перевозимые и имеющиеся в достаточном объёме, чтобы поддерживать торговлю. Бизоньи шкуры не могли считаться подходящим товаром, так как требовали больших за при перевозке на огромные расстояния, а стоимость их была низкой. Решением проблемы стали пленники, ведь этот товар был не только ценен, но и сам мог добраться до рынка сбыта. Спрос на рабов подстёгивал индейцев к новым войнам, что, собственно, и послужило началом экспансии Змей на северные равнины. Змеи устраивали регулярные набеги на врагов, чтобы раздобыть человеческий товар, а пострадавшие племена отвечали военными походами, чтобы осуществить месть и разжиться табунами.

Сообщения Мэтью Кокинга показывают, насколько территориально широки были действия Змей и насколько страшились их другие народы ещё в 1772 – 1773 годах. Кокинг появился на реке Саскачеван в сопровождении индейцев Кри, которые ежегодно совершали торговые походы к Гудзонову Заливу. Вступив на пограничные земли Кри, они стали заметно нервничать. В дневнике есть такая запись: “Дикари увидели сегодня чужую лошадь и решили, что она принадлежит племени Змей, их врагам.” И через несколько дней Кокинг сделал другую пометку: “Индейцы убили нескольких буйволов. Большинство дикарей (здесь он подразумевает не только Кри, но и Черноногих и Ассинибойнов) боится Змей, они говорят, что Змеи совсем близко.”

В то время как пост-лошадная и до-огнестрельная модель распространялась с юго-запада на северо-восток, пост-огнестрельная и до-лошадная модель двигалась ей навстречу. И теперь мы приступаем к описанию этой модели.

РАЗВИТИЕ ПОСТ-ОГНЕСТРЕЛЬНОЙ И ДО-ЛОШАДНОЙ МОДЕЛИ РАННИЙ СИНТЕЗ В РЕГИОНЕ СЕВЕРО-ВОСТОЧНЫХ ЛЕСОВ

Военная техника пост-огнестрельного и до-лошадного времени характерна для лесных районов к северу и востоку от равнин. Она развивалась с того момента, как торговля (в основном меховая торговля) сделала возможным регулярную поставку огнестрельного оружия и боеприпасов в эти регионы и приобрела несколько различных форм.

В Кри-Атабасской войне Атабаски отсечены от центров пушной торговли своими врагами-Кри, что практически лишило их возможности получать ружья. Помимо этого, они жили небольшими общинами в изолированных деревушках, особенно недосягаемых зимой, и целиком зависели от охоты в своих дремучих лесах. В этих условиях Кри прилагали все усилия, чтобы ещё больше рассеять Атабасков в зимнее время, разделить их на крохотные группы, состоящие из нескольких семей, которые в свою очередь разбегались, и тут-то Кри принимались расстреливать их из ружей, как настоящую дичь. Такой вид военных действий оказался для Кри весьма успешным: они смогли захватить новые земли, богатые бобром, и уже выделанные шкуры, пригодные для обмена на европейские товары в торговых постах белых людей, особенно на столь желанное огнестрельное оружие. Помимо прочего, Кри брали в плен женщин и детей, что усиливало их племя числено.

Во времена МакКензи (1789-1793) эта война была почти завершена, и Кри даже отступили из района верхнего течения реки Чёрчиль, так как белые торговцы сами проникли на эту территорию. Теперь эти земли перестали быть местом встречи странствующих Книстеню (Кри), часть из которых имела привычку регулярно собираться там, приходя с Бобровой Реки, которую они изучили вдоль и поперёк за годы войны и во время охотничьих походов.

МакКензи так рассказывает о продвижении Кри вглубь континента, когда белые торговцы уже появились:

“Весенние дни были полны радостных встреч, и дикари занимали себя пиршествами, плясками и прочим времяпровождением, прерываясь иногда для жертвоприношений и религиозных отправлений… Но время веселья никогда не длилось много. Наступал момент приготовлений для путешествия к реке Чёрчиль, чтобы заняться обменом пушнины на европейские товары, ставшими для них предметами необходимости. Быстротечность сезона и продолжительность пути требовали быстрого выступления наиболее активных мужчин, самых молодых женщин и лишь некоторых детей. Ими руководили несколько вождей… Возле фактории Чёрчиль индейцы оставались не дольше, чем им требовалось для удовлетворения своих торговых потребностей. После завершения бартера они позволяли себе задержаться на день или два, чтобы ублажить себя спиртными напитками. В то же время часть спиртного бережно упаковывалась, приготовленная для соплеменников и для того, чтобы весело отметить успешное возвращение.”