Военное закулисье на сломе эпох - [4]

В начале 1960-х годов стрельбы выполнялись на полигоне «Ашулук», Астраханская область, с марта по ноябрь каждого года. К концу 1960-х открылся второй полигон «Балхаш», Казахстан, со станциями погрузки Сари-Шаган и Коктас.

В дивизионе при подготовке к ТУ с БС составлялся план предстрельбовой подготовки, в который входило слаживание дивизиона по отражению удара воздушного противника, специальная подготовка. Это нормативы операторов ручного сопровождения (PC) на точность сопровождения целей: маловысотных маневрирующих, высотных скоростных, при помехах. Стартовые расчеты — по заряжанию ракет с транспортно-заряжающей машины (ТЗМ) на пусковые установки (ПУ).

Расчет состоит из четырех человек: командир ПУ, первый номер, второй и третий (он же — водитель ТЗМ). Первый номер подбирался ростом не менее 1 м 80 см и желательно левша (заряжать ракету на ПУ нужно было левой рукой). Расчет проверяется с подбегом к ПУ. Самым тяжелым был 3-й норматив, заряжание ракеты и ПУ в условиях радиоактивного заражения, т. е. в химкомплекте и противогазе, особенно на полигоне, когда температура воздуха на полигоне днем доходила до +40° в тени.

Нормативы жесткие и работать надо было так, чтобы оценка была не менее 5 баллов — тогда и на полигоне могли быть и нормальные результаты.

Далее шла техническая подготовка, сдавали зачеты по знанию материальной части. Офицеры опрашивались по принципиальным схемам по своей системе или по нескольким, в зависимости от классности. Солдаты и сержанты — только по своей системе и тоже в зависимости от классности. Также проверялись регламентные работы, то есть умение настраивать технику по предстрельбованому графику — там тоже были временные нормативы.

Офицер наведения и руководящий состав дивизиона также сдавали зачеты по тактической и ракетно-стрелковой подготовке. Я проверялся по технической подготовке и умению настраивать технику по координатной системе. Эту систему еще называли сердцем станции наведения ракет (СНР), потому что в нее входил целевой и три ракетных канала, которые обеспечивали захват и сопровождали цели и наведение на нее трех ракет.

Командование армии, корпуса и полка требовали от нас исключительно отличных оценок на боевых стрельбах. Эффективность стрельбы должна быть равна единице: каждая мишень должна быть уничтожена. Поэтому подготовительные занятия и тренировки проходили круглосуточно и с большим напряжением. Нагрузка — сумасшедшая. Недаром тактические учения с боевыми стрельбами называли проверкой на зрелость.

Проверки по предстрельбовой неделе проходили регулярно: сначала комиссией полка, потом корпуса ПВО, а за месяц до выезда на полигон — комиссией армии, с выставкой оценок и разбором. Тем, кто готовился ехать на полигон впервые, было очень тяжело.

Учитывая, что я служил второй год, сержант, прошел уже много учений и проверок. Но все это мелочи по сравнению с тактическими учениями с боевой стрельбой. После стрельб я понял, что недаром говорят, что ТУ с БС — это проверка на зрелость от командира до солдата.

По плану наш зенитно-ракетный дивизион выполнял стрельбы в конце июня, в самую жару, температура днем доходила до +40° в тени. Но в Соликамске, где мы загружали в эшелон технику и личный состав, только начали распускаться листья на деревьях, ночи были холодные от минус до +5°.

Загрузив технику и имущество на платформы, закрепив ее, нас расселили по батарейно в плацкартных вагонах. Военный комендант сказал, что нам еще повезло — многим попадаются вместо плацкартных вагонов теплушки. Все были экипированы в полевую форму одежды, шинель, вещь мешок с туалетными принадлежностями, котелок, кружка, ложка. В эшелоне мы ехали неделю: если по карте посмотреть, то пересекли всю страну с севера на юг.

Прибыв на станцию Ашулук в Астраханской области, за сутки разгрузились и сформировали колонны, а утром по грунтовой дороге среди барханов совершили 30-километровый марш. Рядом шла бетонная дорога, но по ней запрещали ездить грузовому транспорту. В середине пути мы миновали глинобитный домик, в котором жил пастух, пасший стадо баранов. Место это называлось кордон — мы пересекли границу между РСФСР и Казахстаном.

К центральным воротам полигона мы прибыли к 17 часам, простояли час, пока штаб сдавал списки личного состава. Тут мы слышим грохот и видим — летит цель на большой высоте, а за ней идет белый реверсный след. Офицеры говорят — высотно-скоростная ракета-мишень. Перпендикулярно с наклоном летит первая ракета, а за ней, с интервалом 1–2 км, — вторая. Когда первая ракета подорвалась, создалось впечатление, что она пробила мишень и некоторое время летит дальше. Во все стороны полетели обломки, и самый большой обломок пошел вниз, оставляя за собой пламя и реверсный след. Вторая ракета начинает загибаться, догоняет этот обломок и подрывает его. Зрелище неописуемое, особенно для тех, кто прибыл на полигон впервые. Еще и погода была живописная: ни облачка, а солнце двигалось к закату, как бы подсвечивая эту стрельбу.

В 1960-х полигон «Ашулук» был небольшим. Метрах в двухстах от дороги были расположены гнезда из кирпича, в несколько рядов, — для палаточного городка переменного состава солдат и сержантов. Офицеры размещались в казарме. Питание было организовано полигоном. Солдаты и офицеры питались в отдельных столовых. Кухни мы везли с собой только для организации питания в эшелоне и подготовки чая на полигоне. Старшина привозил на позицию чай в термосах, и с утра мы набирали его во фляги. Этим спасались от жары и дизентерии (воду пить не разрешалось).