Военное закулисье на сломе эпох - [11]

После этой атаки Лаба понял, что долго здесь не протянет. Когда войска наступают и ночью привал, после команды «Подъем, вперед!», тех, кто не поднимался, никто не проверял. Просто утром комендатура подгребала всех отставших и проспавших и отправляла на сборный пункт, куда после боя прибывали «офицеры-покупатели» и забирали для укомплектования своих подразделений. Танкистов к танкистам, артиллеристов в артиллерию, а так как Лаба был с пехоты, то ему было все равно, в какие войска, то попал он в противотанковую артиллерию. А там — еще хуже: когда танки наступают и ведут огонь со всего вооружения, ты один на один с ними. Наводчик и заряжающий хотя бы за щитом пушки, а подносчики вообще на открытой местности, бегают к ящикам со снарядами и обратно к пушке. В пехоте хоть в окопе можно спрятаться, а здесь все на виду и такое впечатление, что все танки стреляют именно в тебя!

Как я понял из его рассказа, трюк с «засыпанием» после привала Лаба делал не раз, пока не попал в авиацию, обслуживать самолеты и подвешивать боеприпасы. После войны он остался на сверхсрочную службу, там были организованы курсы по подготовке техников самолетов. Лаба был дисциплинированным и исполнительным сержантом сверхсрочной службы и его, как говорится, «по путевке комсомола» отправили на эти курсы. По окончанию курсов присвоили звание младшего лейтенанта, и так он прослужил в авиации до начала 1960-х, дослужившись до старшего лейтенанта.

В то время образовывался новый род войск — зенитные ракетные, он на первых порах укомплектовывался офицерами со всех видов и родов войск ВС Советского Союза. И как всегда, когда командиру нужно отправить кого-то служить в другие части, то посылают самых «лучших». Так Лаба попал в ЗРВ. Переучивали всех на ЗРК С-75Д в учебном центре в г. Улан-Уде. Я удивлялся, как он смог освоить обязанности офицера наведения и изучить материальную часть кабины «У», с его-то семью классами образования и курсами техника, ну точно, как маршал Жуков. Когда послужил с Лабой, то понял, что работу комплекса он не знал, а порядок настройки и проверки техники просто-напросто зазубрил… Зато охотником он был превосходным — в лесу мог жить месяцами, как говорится, на подножном корму, и никогда он не возвращался с охоты без дичи. Знал все ягоды, грибы. Даже знал, как готовить вредные мухоморы, которыми нас и угощал. Но говорил об этом, когда мы грибы уже съели. Вот с таким своеобразным человеком довелось мне служить.

Подготовка к стрельбам и ночное родео

В конце 1971 года меня назначили на должность офицера наведения ЗРК С-75В. В 1972 году полк должен был выполнять тактические учения с боевой стрельбой в составе командного пункта, двух ЗРДН С-75 и технического дивизиона. При этом ни командир дивизиона, ни я ни разу не выполняли боевые стрельбы на этих должностях. И нам приходилось проводить вдвое больше тренировок по-боевому слаживанию дивизионного командного пункта (ДКП), чтобы при отражении удара воздушного противника стреляющий офицер наведения, операторы ручного сопровождения (PC) и оператор системы управления стартом (СУС) работали, как одно целое. В этом нам сильно помогла появившаяся в начале 70-х тренажерная аппаратура «Аккорд», которая могла имитировать удары воздушного противника, в несколько раз превышающие огневые возможности дивизиона. На базе нашего дивизиона командир полка полковник Демченко В. В. Создал так называемый учебно-тренировочный центр (УТЦ). В дивизион был прикомандирован боевой расчет первого дивизиона во главе с командиром дивизиона подполковников Царюк и офицером наведения — начальником отделения старшим лейтенантом Николайчук Р. С Николайчуком Р. мы были друзья, оба холостяки. На всех сборах и командировках в свободное время отдыхали и проводили вместе. А познакомился я с Ростиком на «Дне младшего офицера». Сборы были трехдневные. Первый день в техническом дивизионе, второй день — занятие проводилось на первом дивизионе, где служил Николайчук офицером наведения. Дивизион находился в 4–5 км от поселка Колки, Волынская область. Вечером после занятий нас, молодых лейтенантов, было 25 человек. Ростик предложил пойти в Дом культуры в Колки. Там должен был быть концерт, а потом танцы. Пошли в основном холостяки, человек 10–12.

В поселок нас подбросили на машине из дивизиона. В центре — двухэтажный универмаг, где на втором этаже сделали кафе, рядом комбинат бытового обслуживания и дом культуры.

Мы посидели в кафе, потом пошли в Дом культуры на танцы. Договорились, что после танцев встретимся на улице, которая выходит на дорогу дивизиона. Но так получилось, что встретились лишь мы вдвоем со старшим лейтенантом Николайчуком. Постояли, подождали — никого больше нет. Ростик говорит, мол, идем, хватит ждать, завтра (то есть уже сегодня) подъем в 6:00. Третий день занятий — в управлении полка, начало занятий в 9:00, а ехать до Луцка километров 50, т. е. выезд где-то в 7:30.

Мы пошли по дороге пешком, прошли не больше километра. Ростик говорит, кажись, лошадь пасется, давай мы на ней поедем до дивизиона. Говорит, что он из села, пас коней и знает, как с ними обращаться. Я, правда, засомневался, потому что знал, что пасут коров, и то днем, а не ночью. Но, думаю, что все равно на лошади доехать лучше, чем топать пешком 5 км по песку.