Военная контрразведка: Тайная война - [19]

Далее со страницы 11 своего рапорта Петр дает характеристики и приметы агентов и сотрудников абаергруппы-102:

Шофер Зверев Алексей, «Алекс», «Павел» — работает в группе с декабря 1941 г.

До войны находился в кадрах РККА в звании воентехника 2 ранга. В плен перешел в первые месяцы войны.

В группе больше всего ездит на машине, которая развозит агентов для переброски через фронт и при доставке их обратно из передовых частей в группу.

В группе пользуется большим доверием, и, как правило, машина посылается в ответственные задания.

В отношении советской власти настроен плохо, всецело в разговорах и на деле симпатизирует немцам.

Его семья — жена проживает в г. Симферополе (Крымская АССР). В марте ездил к жене, поддерживает с ней переписку.

Приметы: Возраст до 30–32 лет, среднего роста, голова лысая, в переднюю челюсть вставлены 2 белых металлических зуба, лицо смуглое, глаза черные…»

В докладной начальника Особого отдела Южного фронта не нашлось места нескольким строчкам из рапорта Петра Ивановича. Строгий стиль служебного документа не допускал ничего личного. И все же они заслуживают того, чтобы привести их. В наш прагматичный и циничный век они, вероятно, звучат наивно. Но не нам, которым не дано было жить в том суровом времени, судить их. Они были скромны в словах, но необыкновенно щедры и благородны в поступках.

Вручая Вере запечатанный пакет для капитана Рязанцава, Петр постеснялся выразить то, что чувствовал к ней. Он изложил это в короткой записке:

«Будучи в Ростове-на-Дону, я установил связь с комсомолкой Верой Пивоварчук (проживает г. Ростов, Красный Город Сад, ул. Баррикадная № 5/7), надежным и верным товарищем…»

Этот пакет, грозивший Вере смертью, остался в Ростове-на-Дону и ждал прихода в город частей Красной армии, а тем временем сам Петр вынужден был отправиться навстречу неизвестности и новым опасностям.

По прибытии к месту назначения, в город Краснодар, новый начальник абвергруппы-102 капитан Мартин Рудель энергично принялся за дело. Штаб разместился в двухэтажном купеческом особняке, находившемся на улице Комсомольская, дом 58, а вблизи фронта, в станицах Хадыженская, Крымская и Абинская, были оборудованы пункты заброски агентуры.

Август — октябрь 1942 года стали решающими в битве за Кавказ, и сотрудникам группы пришлось работать без отдыха и выходных. Вербовки агентов из числа советских военнопленных и полицейских, их ускоренная подготовка и заброска в тыл частей Закавказского фронта были поставлены на поток. Особую активность проявляли фельдфебель Аппельт, инструкторы Лысый и Шевченко. Петр как мог старался затруднить деятельность инструкторов и искал способ дискредитировать их. Вскоре он нашелся и оказался весьма простым, но зато эффективным по результатам.

Националистические взгляды Романа Лысого Петру были известны. Москалей тот люто ненавидел, и когда заходил разговор на эту тему, то в запале от Лысого доставалось не только москалям, перепадало и немцам. До поры до времени Рудель сквозь пальцы смотрел на его завихрения. Но чаша терпения переполнилась, когда он «случайно» обнаружил в папке Лысого листовки антинацистского содержания. На допросе тот открещивался от них как черт от ладана и заявлял, что «это рука агента большевиков». Здесь Лысый был прав — то была рука разведчика Прядко. Заверения в преданности и прошлый послужной список не спасли Лысого от отчисления из абвергруппы-102.

Следующий удар Петр нанес по одной из ключевых фигур группы, по фельдфебелю Аппельту. На нем «висели» финансы, в том числе и те, которые выдавались агентуре. Найти у него уязвимое место, как это было в случае с Лысым, оказалось делом гораздо более сложным. Аппельт, «истинный ариец» со своим особым статусом, держался на расстоянии от черной кости — инструкторов-славян. И все-таки уязвимое место у него нашлось. Он грешил нарушениями в работе с секретными документами и нередко брал их с собой на квартиру. Петр решил рискнуть. Однажды, воспользовавшись его отсутствием, он проник в квартиру. Риск оправдался: в руки разведчика попали сводные списки агентуры, ведомости оплаты и две тысячи рейхсмарок.

Пропажа быстро обнаружилась. Аппельт жестоко за нее поплатился. Его сняли с должности и направили в Варшаву в штаб «Валли-1» — специальный орган управления «Абвер-заграница», созданный в июне 1941 года для ведения разведывательно-диверсионной и контрразведывательной работы против Советского Союза. Но пострадал не только он. Вся та агентура, что значилась в пропавших списках, было отчислена из группы и возвращена в лагерь для военнопленных.

Участившиеся провалы агентуры, ЧП, происшедшие с Лысым и Аппельтом, видимо, послужили причиной чистки в руководстве группы. В ноябре 1942 года Руделя сменил капитан Карл Гесс, но и он недолго продержался. Сгубила его не измена немецкому шнапсу, потерявшему прежний градус, и любовь к русской водке, а очередное, из ряда вон выходящее происшествие. Его сотворил все тот же неугомонный Петр.

Наступило Рождество. В группе на время забыли про неудачи на фронте и провалы агентуры. В кабинетах звучали выстрелы, но не пистолетные, а из бутылок шампанского. Недостатка в нем не было. Дежурные машины регулярно доставляли шампанское ящиками и спирт канистрами из подвалов завода шампанских вин Абрау-Дюрсо. Гесс, и до назначения в Краснодарводивший дружбу с «зеленым змием», здесь, вдали от начальства, расслабился и пил, как говорится, не просыхая. Дисциплина среди личного состава падала на глазах.