Военная контрразведка НКВД СССР. Тайный фронт войны 1941–1942 - [67]
В разъяснении Главного управления кадров НКО СССР указывалось, что начальствующий состав, осужденный военными трибуналами, направлением в действующую армию откомандировывался в распоряжение начальника отдела кадров одного из фронтов с указанием, что осужден военным трибуналом для посылки на передовые позиции. На службу в ОО в большом количестве пришли люди, стремившиеся окончательно реабилитироваться в глазах власти. Но перед этим они прошли обстоятельную проверку в органах НКВД. Судьбы амнистированных чекистов складывались по-разному. Амнистированные чекисты использовались как рядовые-штрафники, служили в боевых и тыловых частях РККА, но значительная их часть смогла попасть в боевые и тыловые органы госбезопасности, проявив себя в области политического сыска, разведки и контрразведки.
Основная часть осужденных за преступления, совершенные в 1937–1938 гг. и позднее, в ходе боевых действий смогла получить фактическую реабилитацию, звания, государственные награды и статус героев войны. Нельзя отрицать того, что часть амнистированных чекистов внесла свою лепту как в успехи на фронтах, так и в диверсионно-разведывательную деятельность НКВД-НКГБ. Так, заместитель начальника отдела УГБ УНКВД по Мурманской области П.В. Терехов в июле 1939 г. был исключен обкомом ВКП (б) из партии за «грубейшее извращение методов следственной работы», арестован и осужден в марте 1941 г. на 10 лет ИТЛ. Освобожден в декабре 1941 г. и направлен к партизанам. Два с половиной года находился в тылу врага, будучи заместителем командиров партизанских отрядов в Карелии и Крыму (забрасывался в тыл трижды), за что награжден орденом Отечественной войны 2-й степени. В 1945 г. продолжал служить в отряде особого назначения НКГБ СССР[329].
В рядах 4-го Управления НКВД-НКГБ работал и бывший начальник Шербакульского райотдела УНКВД по Омской области И.С. Рупасов, который в декабре 1939 г. был осужден военным трибуналом войск НКВД Омской области на четыре года заключения за нарушения законности и извращение методов ведения следствия. Он был 12 января 1942 г. досрочно освобожден со снятием судимости и направлен на фронт бойцом авиагруппы особого назначения. Год спустя Омский обком ВКП (б) восстановил Рупасова в членах партии.
Часть освобожденных чекистов попала в строевые части и не занималась чекистской работой, как неудостоенные чести быть зачисленными в особистский штат. Не подлежали амнистии и отправке на фронт, как правило, по состоянию здоровья, осужденные за фальсификацию следственных дел и избиение арестованных, а также считавшиеся неблагонадежными. В их числе оказались легендарный вербовщик ценнейшей агентуры за рубежом Д.А. Быстролетов и менее известные, но заслуженные резиденты Иностранного отдела НКВД А.О. Эйнгорн и И.И. Боровой[330].
При подборе кадров важнейшее значение придавалось решению этой задачи с учетом специфики их использования на различных участках работы. Так, в отличие от сотрудников военной контрразведки, работавших в частях и подразделениях Красной армии, для решения задач за линией фронта первейшее место занимала особая, в том числе и физическая, подготовка. При выходе за линию фронта каждый боец нес при себе личное оружие, боеприпасы, взрывчатку, запас продовольствия на 10 дней, личное имущество и предметы первой необходимости. Общий вес снаряжения достигал 25–30 кг. Все это необходимо было переносить на себе по лесу, часто ночью (зимой на лыжах, по целине). Такую нагрузку могли выдержать только физически подготовленные люди.
При переходе сотрудников на нелегальное положение и в состав РДГ из числа оперативного состава отбирали решительных и смелых, готовых добровольно остаться в тылу противника и выполнить возложенные на них задачи. Комсостав Отдельной мотострелковой бригады особого назначения (ОМСБОН НКВД СССР) комплектовался из чекистов, пограничников, преподавателей и выпускников Высшей школы НКВД СССР и пограничных училищ, рядовой состав – из московских добровольцев, военнослужащих внутренних войск, спортсменов и политэмигрантов. В пограничных войсках было приказано «всех неустойчивых и сомнительных передавать в тыловые части Красной армии». С особой тщательность подбирался личный состав для зафронтовой работы. Среди них сегодня хорошо известны имена Ваупшасова С.А., Воропаева А.И., Медведева Д.Н., Прокопюка Н.А., Прудникова М.С. и др.
В условиях перестройки работы чекистов к требованиям военного времени важнейшее значение имела работа центрального аппарата и тех отделов и служб, от которых в значительной степени зависело решение оперативно-боевых задач в борьбе со спецслужбами противника, повышение обороноспособности страны и боевой готовности армии и флота. Отбирались лица, окончившие разведывательный факультет Военной академии им. М.В. Фрунзе, разведывательные курсы усовершенствования командного состава, выпускники институтов иностранных языков, командиры запаса, приписанные по специальностям военной разведки, иностранцы, находившиеся в СССР и лояльно относившиеся к советскому политическому строю.
Накануне войны военная контрразведка имелась в НКО (нач. А.Н. Михеев; его зам. Ф.Я. Тутушкин, Н.А. Осетров, А.Н. Клыков); в НК ВМФ (А.И. Петров); в НКГБ СССР (во главе наркомата нарком В.Н. Меркулов, его зам.: И.А. Серов, Б.З. Кобулов, М.В. Грибов (по кадрам), 1-м (Разведывательным) управлением руководил П.М. Фитин, 2-м (Контрразведывательным) – П.В. Федотов); в НКВД СССР (во главе наркомата нарком Л.П. Берия, его зам.: С.Н. Круглов, В.С. Абакумов, В.В. Чернышев, И.И. Масленников (по войскам), Б.П. Обручников (по кадрам), Л.Б. Сафразьян, А.П. Завенягин)
