Военная контрразведка НКВД СССР. Тайный фронт войны 1941–1942 - [260]

Спецификой репрессивной политики в годы войны было то, что наказаниям подвергались не только военные преступники, но и их ближайшие родственники. Эта означало наказание сотен тысяч людей, не совершивших преступлений, что имело негативные последствия.

В данной книге рассмотрена деятельность сотрудников военной контрразведки НКВД в начале Великой Отечественной войны, первые десять судьбоносных месяцев. Именно в это время Красная армия остановила наступление вермахта и пресекла поход армии нацистов на Восток.

Сегодня весьма актуально правдивое освещение событий Великой Отечественной войны. Оно предполагает прежде всего показ причин победы нашего народа в гигантской битве. И крайне важно не допустить фальсификации, принижения роли Советского Союза, помня, что «Mala herba cito crescit» («Сорная трава быстро растет»)[1253].

У нас свободная страна, но в ней свобода без ответственности. В сложнейших условиях после уничтожения Советского Союза многие представители неолибералов изображают историю войны как сплошную цепь безобразий и преступлений, даже заявляют, что никакой Великой Отечественной войны не было, а была позорная война, в которой мы, оказывается, потерпели поражение. При этом предпринимаются попытки пересмотреть всю отечественную историю. Одни заявляют, что «русский фашизм страшнее немецкого»[1254], другие – сравнивают сотрудников военной контрразведки с эсесовцами. Эти люди открыто стремятся присвоить себе монопольное право на трактовку событий нашего прошлого. Хотя большинство из них скомпрометировали себя тем, что в 1960–1990 гг. сознательно преподносили обществу грубо сфальсифицированные объяснения мотивов и механизма крупных событий в нашей внутренней и внешней политике. А слово историков и участников войны, пытавшихся рассматривать события с объективных позиций и руководствующихся здравым смыслом, и сегодня подвергается нападками. Все же надо помнить, с кем мы воевали, с какой армией и спецслубами Германии. И совершенно прав историк Карем Раш, который пишет, что советские военные историки, по сути, отняли победу у советского народа, показывая гитлеровцев идиотами и безмозглыми кретинами…Немецкая армия была великой армией, которая покоряла за считанные дни европейские страны (и не просто покоряла, а заставляла работать в поте лица на себя, а то и сражаться на своей стороне). Она была потрясающе организована[1255].

Успех в борьбе с разного рода фальсификаторами во многом зависит от исторической науки, выполняющей две основные функции: познание прошлого и воспитание историей. Но как воспитывать молодое поколение, по выражению Леонида Решетникова, если «история Российской империи – самая оболганная история в мире. Пока не восстановим правду, мы не сформируем наш патриотизм»[1256].

Развенчание же подлинно народных героев является одной из главных задач нынешней необуржуазной идеологии. Но попытки оправдать все, что было во время войны, или опорочить все и вся могут привести только к тому, что новое поколение никому не будет верить. Нельзя не согласиться с С. Очковским, который писал: «Искажение истории с последующей деградацией культуры по степени воздействия являются аналогом, по своей неотвратимости и эффективности, оружия массового поражения. Причем оружия, имеющего перед обычным ОМП преимущества в виде скрытности в применении и последствий для противника»[1257].

Время показало, что историческое невежество ведет к банкротству государства.

В настоящее время мы встречаемся с двумя видами подходов в освещении событий недавнего прошлого: с восхвалением того, чего не было, и очернением того, что было. Самым распространенным приемом фальсификаторов является использование прошлого в неблаговидных целях, представление событий прошлого в искаженном виде. Одними из основных фетишей – Гражданская война, ГУЛАГ, органы госбезопасности. Хорошо известно, что в драме революции и гражданской войны праведников не бывает, ибо это – духовный срыв всего общества в целом. «Нечего выяснять степень праведности и грешности людей, находившихся в состоянии гражданской войны, – пишет П. Ткаченко, – что по сути немыслимо по самой природе гражданской войны. И потом, если боролся с советской властью, теперь, когда этой власти уже столько лет нет, казалось бы эти историки должны хоть как-то пересмотреть однажды принятую догматику. Если власти, с которой он боролся, больше нет, значит, он прав… Обращаться к тому времени столь тенденциозно, да еще и не подготовленным, можно разве что с целью дальнейшего поддержания в обществе состояния гражданской войны. Других целей, тем более научных, здесь не просматривается… По сути, бороться со своей историей, тем самым вовсе не устанавливая справедливость, а разрушая свою нынешнюю жизнь»[1258]. Конечно, эти измышления являются обманом и находят отклик в определенной части народа лишь потому, что честной истории советского периода так и не было создано. Еще недавно тысячи и тысячи специальных людей в институтах, академиях, управлениях, издательствах воспроизводили специальное Военное Вранье. В нашей официальной истории несколько десятилетий назад были заложены мины государственной исторической неправды. Истина, как говорили древние римляне, – дочь времени, а не «авторитета»