Военная контрразведка. Эпизоды борьбы - [3]

— Очевидно, у него была другая фамилия по легенде?

— По документам он значился Николаем Ивановичем Денисюком.

Соловьев далеко за полночь отвез шпиона в Особый отдел к майору Чижевскому, где его стали «колоть» профессионально. Теперь главная задача была найти третьего бандита — Воронова. Первый и второй сидели в изоляторе.

Решили пойти в «психическую» атаку. Разыграли небольшой спектакль, используя данные Федора Коршунова. Когда Чижевский вошел в кабинет, Соловьев громко отрапортовал:

— Товарищ майор! На допрос вызван агент фашистской разведки Прудько Николай Филиппович, прошедший индивидуальную подготовку в Реваниемском учебном центре абвер-группы-214 под руководством начальника — капитана абвера Ройтера и руководителя центра капитана Ройло. Переброшен с разведывательным заданием вместе с агентом Вороновым Михаилом.

Этот доклад окончательно сломал немецкого агента, и он «потёк». Решил все рассказать, как есть, и чего еще не знали контрразведчики. Он, в частности, сообщил, что в их группу входили трое: он, Михаил Воронов и Федор Коршунов. Коршунова забросили, как пояснил Прудько, раньше, в конце марта, а их с Вороновым — 9 апреля.

— Что вам известно о судьбе Коршунова? — спросил Соловьев.

— Ничего.

— Где вы с Вороновым остановились? — задал главный вопрос Чижевский.

— У знакомой еще по довоенному времени бабки Евдокии Химаевой — тети Дуси, проживающей на Верхнедонской улице в собственном доме.

— Есть ли пароль на вход в дом? — задал еще один вопрос майор.

Шпион пояснил, что обычно они уходили утром и возвращались вечером, а то и ночью. Каждый тихо барабанил в кухонное окно три раза по два стука. У двери каждый откликался по имени и на названное хозяйкой произвольное число от одного до девяти должен был добавить недостающую до двенадцати цифру. После правильного ответа хозяйка открывала дверь.

— Когда вы в последний раз виделись с Вороновым? — спросил Чижевский.

— Позавчера рано утром он отправился в район Мурмаши-Кола…

* * *

Теперь, по всем правилам чекистского жанра, был срочно разработан план захвата Воронова и создана оперативная группа во главе с пограничником капитаном Савченко. Расставив посты вокруг дома, Савченко с сержантом Алашиным осторожно приблизились к входной двери, затаились и прислушались. В этот поздний час было совсем тихо, лишь из порта доносились короткие гудки буксиров и отдельные команды рабочих при разгрузке судов.

Капитан точно в соответствии с паролем постучал в кухонное окно. Через несколько минут послышались шаркающие шаги, и старческий голос спросил:

— Кто?

— Я, Николай, — полушепотом откликнулся капитан.

— Восемь, — назвала хозяйка цифру.

— Четыре, — ответил капитан и неслышно поставил пистолет на боевой взвод.

Как только дверь стала открываться, он рывком ворвался в дом и чуть было не сбил старушку. Включил свет и, убедившись, что в доме никого нет, все же спросил:

— Кто дома?

— Я одна…

— Как вас величать?

— Евдокия Никифоровна…

— Где постояльцы?

— А кто их знает? Наверное, работают. Они же комиссованные по болезни.

Она рассказала о режиме их «работы».

— А зачем такие хитрости с паролем? — поинтересовался капитан.

— Так это же придумал Николай. Сами знаете, какое нынче время — неспокойное, военное, бандитов полно, и убить могут. А откуда вы, товарищ военный, об этом прознали?

— Бабушка, у нас служба такая! Ваши постояльцы — дезертиры, убежали с передовых позиций — предали своих боевых товарищей. Мы подождем их у вас. И не вздумайте их предупредить. Пойдете под суд!

— Что вы, что вы — все сделаю, как велите, — прошамкала беззубым ртом перепуганная старушка…

* * *

А в это время Соловьев продолжал допрашивать шпиона Прудько. Тот подробно рассказал военному контрразведчику, как в первом же бою добровольно, с оружием в руках, перешел на сторону гитлеровцев, как в лагере дослужился до старосты барака, а потом, в январе 1942 г., согласился стать платным агентом гитлеровской военной разведки — абвера.

— Какие конкретно задания стояли перед вашей группой? — спросил Соловьев.

— Выявление новых воинских частей, характер поступающей военной техники, мер командования по укреплению оборонительных линий и возможных планов весеннего наступления, наличие самолетного парка и их характеристики. Особенно немцев интересовали маневренные, с мощным вооружением, МИГи и ЛАГГи, а также сведения о работе Мурманского торгового порта, его охраны и путях нелегального проникновения в порт агентов для совершения крупных диверсионных актов.

Соловьев подробно фиксировал все показания агента и продолжал держать шпиона в «признательном» состоянии.

— Чем объяснить, что Ройтер лично готовил вас к заданию? — спросил Андрей Кузьмич.

— Я, действительно, у Ройтера прошел индивидуальную подготовку. Кроме общей для всех программы обучения он тщательно отрабатывал мне особое, специальное задание…

— Расскажите о нем подробнее, — потребовал старший лейтенант.

— После выполнения разведзадания мой напарник Воронов один должен возвратиться к Ройтеру и доставить собранные нами сведения.

— А вы?

— А я остаюсь здесь…

— И?..

— Иду в органы госбезопасности с «повинной». Заявляю, что я абверовский агент, и что, будучи патриотом Родины, шпионское задание выполнять не желаю.