Во власти женщины - [2]

– Может быть, ему не нравится светское общество, – предположил Нарцисо. – Ты думал об этом? Ходят слухи, что он связан с греческой мафией. Может быть, в него когда-то стреляли. Может быть, он немой или просто застенчивый. За последнее время я слышал о нем множество невероятных историй.

Ник, конечно, тоже знал об этих слухах. Вернее, он сам их распускал.

– Но разве тебя не волнует, что «Ку виртус» может быть криминальной организацией? – спросил Ник невинным голосом.

Нарцисо пожал плечами:

– Может быть, в самом начале он и был связан с какой-то темной историей, но сейчас совсем другое дело. Слухи распускают те, кто завидует этому клубу или имеет какие-то другие мотивы.

Да, у Ника были «другие мотивы».

– И все же я хочу видеть его. – И он хотел, чтобы Нарцисо знал об этом.

– Зачем? Что тебе нужно от Зевса?

Разрушить его мир. Заставить его страдать так же, как страдали его родители, как страдал он сам и его дед. Этот старик, которого Ник так любил, был его единственным родным человеком.

– Ты хочешь мне что-то сказать, Ник?

Он вздрогнул. Проблема была в том, что он не хотел втягивать в свои дела Нарцисо.

– Да нет, ничего.

Скривив губы, Нарцисо недовольно кивнул.

– И каким образом ты добьешься встречи с этим загадочным, недоступным Зевсом?

Глотнув виски, Ник взглянул на Петит Ку, за которой он стал ухаживать еще вчера. Она скромно стояла возле дверей, но каждый, кто взглянул бы в ее томные, с поволокой, глаза, сказал бы: «Какая сладкая штучка!» У них была романтическая прогулка по пляжу, во время которой Нику удалось снять отпечатки ее пальцев с бокала шампанского. А когда он нежно обнял ее за талию, то секретный электронный ключ, спрятанный в складках ее красного платья, оказался у него в руках. Ему оставалось только пообещать ей ночь любви в ее номере, но он не сдержал свое слово и теперь надеялся, что она к нему больше не подойдет.

Проследив за его взглядом, Нарцисо фыркнул:

– Ну конечно, в это дело втянута женщина. Мне нравится твой образ действий, Карвальо, хотя я думаю, что виски слегка затуманило твои мозги.

Ник рассмеялся, и опьяняющее предчувствие разлилось по его венам. Но, взглянув в глаза своего друга, он перестал улыбаться.

А как отнесется к нему Нарцисо и их общий приятель Ризард, когда они узнают о том, что он уничтожил «Ку виртус»? Когда он отнимет у них возможность общаться с самыми могущественными в мире людьми, заключать с ними сделки?

– Кстати, о слухах, – пробормотал Нарцисо таким тоном, от которого у Ника сжалось все внутри. – Я слышал, что Голдсмит сделал тебе предложение.

Ник чуть не поперхнулся виски.

– Откуда ты знаешь?

Нарцисо взглянул на Ника так, словно у него выросла вторая голова:

– Неужели Голдсмит действительно верит в то, что ему удастся заполучить в качестве своего зятя могущественного Никандро Карвальо, всемирно известного магната в сфере недвижимости? Со мной поделился этой новостью отец. А я ответил ему, что Голдсмит сильно заблуждается.

Ник почувствовал раздражение. Об этом ему сейчас меньше всего хотелось говорить. Но молчание затягивалось, и Нарцисо нахмурил брови:

– Не надо говорить мне о том, что ты действительно рассматриваешь возможность жениться на Элоизе Голдсмит.

– Да, рассматриваю.

– Ты шутишь, Ник!

– Тише! Даже если ты сейчас ослеплен хорошим сексом и чувствами – ах, прости, я хотел сказать, если ты нашел вечное блаженство, – прошептал Ник без всякого сарказма, – это не значит, что я готов подписать себе смертный приговор. Для меня идеальный брак – брак по расчету.

Нарцисо покачал головой:

– Элоиза Голдсмит. Ты с ума сошел.

– Я опаздываю на встречу. – Допив виски, Ник встал. Стул с шумом опрокинулся на пол.

– Зачем? Она серая мышь. Ты умрешь с ней со скуки через неделю.

Конечно. Ведь он никогда не полюбит ее, но зато у него будет нежная и заботливая мать для его детей. Была лишь одна причина того, почему Ник собирался идти к алтарю в двадцать девять лет.

«Бриллианты Сантоса».

Бизнес-империя, которую создавали целые поколения. Это была любовь его прадеда, радость и гордость его деда, и Голдсмит должен был отдать компанию после того, как Ник женится на его дочери. Ник не был сильно воодушевлен этой идеей, но он обещал себе рассмотреть ее, когда отомстит Зевсу. Он хотел вернуть «Бриллианты Сантоса» своему деду. Это было самое малое, что он мог сделать для старика.

– Извини, – сказал Ник. – Я спешу на встречу. Сгораю от предвкушения.

Кровь стучала в его висках, когда Ник осторожно приложил электронный ключ к секретной панели, умело спрятанной на двери. Но эту панель он нашел без труда. Когда в тяжелые годы своей юности он скитался по улицам Бруклина, он познакомился с некоторыми криминальными личностями, охотно обучившими его кое-каким ловким трюкам. И все же его сердце сильно билось, пока секретное устройство распознавало отпечатки пальцев. Но вот наконец на панели вспыхнула зеленая лампочка, и Ник оказался во внутренних покоях Зевса.

Кованые светильники в марокканском стиле бросали зловещие тени на длинный коридор и золотили белые стены. Пол был покрыт изысканной мозаичной плиткой в глубоких янтарных и бронзовых тонах, будто окрашенных прикосновением Мидаса. Дверные ручки и замки отливали золотом. Деревянные двойные двери с искусной резьбой виднелись в конце коридора, и, когда Ник приблизился к ним, до его слуха донесся какой-то слабый звук – то ли вздох, то ли шепот. Кажется, кому-то снился дурной сон, если он правильно понял. И этот «кто-то» – определенно женщина.