— Может, у него есть другая в Лондоне, — ядовито ответила Джемма.
— Может быть, — усмехнулся Фредди. — Сходить на сторону, так вы, англичане, говорите? Почему бы и нет? Почему не воспользоваться свободой, пока есть такая возможность?
Мучения, которые испытала при этих словах Джемма, не сравнились бы с самой изощренной пыткой. Внезапно все стало кристально ясным. Теперь она знала, почему Маркус не пригласил ее на свадьбу сестры, почему никогда не говорил, что любит ее, почему избегал ее последние недели. Он ее не любил. Их отношения были всего-навсего короткой любовной интрижкой. Не больше. И он наверняка страшно зол, что она прилетела на свадьбу Элены, так как боится, что София что-нибудь узнает. Никогда еще ей не было так больно, как в эту минуту.
Джемма сама не знала, как ей удалось вынести этот день. Вид Софии и Маркуса доставлял ей невыносимые мучения. София выглядела такой счастливой, такой влюбленной. А Джемма чувствовала себя так, словно ее использовали, унизили, вышвырнули, как ненужную вещь.
Когда она наконец оказалась наедине с Маркусом, то не знала, чего ей хочется больше — дать ему пощечину или закричать.
— Ты забыл рассказать о невесте во время интервью, — сказала она с вызовом.
— Может, тебе следовало лучше подготовиться к этому интервью, Джемма, — холодно ответил Маркус. — И мне следовало собрать побольше информации о тебе. Может, тогда я не удивился бы тому, что ты прилетела на свадьбу моей сестры с Фредди. И мы смогли бы избежать этого неприятного разговора.
— Тебе неприятно? — выдохнула девушка.
Он думает только о том, чтобы София не увидела их здесь. Ему плевать на ее чувства. Боже, он даже не попросил прощения за все, что сделал.
— А тебе нет?
— Почему мне должно быть неприятно? Мне плевать, — солгала она, вспомнив о гордости. — Между нами ведь нет ничего серьезного, так ведь? Это был только секс.
Он не стал возражать. Только кивнул в знак согласия.
— Послушай, Джемма, поскольку ты так… — он заколебался, — близка с моим братом, не думаю, что следует афишировать наши отношения. Нам было хорошо вместе. Но все в прошлом, — твердо заявил он. — У тебя есть работа, о которой ты мечтала, работа в «Россини хаус». Так что без обид.
Ей потребовалась вся сила воли, чтобы сохранять спокойствие. Она была рада, когда Фредди пришел ей на помощь и с видом собственника положил руку ей на талию. Брат Маркуса хотел пригласить ее на танец.
— С удовольствием потанцую с тобой, Фредди, — улыбнулась она.
Если б существовал приз за силу воли, она точно получила бы его за эту ночь. Она танцевала танец за танцем с Фредди, глядя ему в глаза и не обращая внимания на Маркуса и Софию.
Джемма говорила себе, что ее сердце не разбито, что ей все равно, но на самом деле ей хотелось только одного — умереть.
Слова Маркуса о работе в издательском холдинге Россини были чудовищным оскорблением. Он считал, что расплатился, обеспечив ее работой.
Первое, что она сделала, вернувшись домой, это отказалась от работы в «Россини хаус». Она не хотела ничего хоть как-то связанного с Маркусом.
Но она хотела ребенка. Она хотела Лайама больше всего на свете.
Фредди очень помогал ей по возвращении из Рима, и между ними возникли новые, более близкие отношения. Но Джемма все еще не могла рассказать ему о романе с Маркусом и своей беременности. Ей не хотелось разрушать идеальный образ брата в глазах Фредди. Он обожал Маркуса. Только когда Фредди снова заговорил о романтических отношениях, она была вынуждена сказать правду.
Она помнила шок в его глазах, когда сообщила ему, что беременна и что ребенок от Маркуса. Даже сейчас она ощущала вину. Она разрушила образ идеального брата в глазах Фредди. Как он разозлился! Он сразу бросился искать Маркуса.
Джемма пыталась его успокоить, просила ничего не говорить Маркусу, но Фредди не слушал ее и в ярости выскочил из квартиры.
Джемма была так расстроена, что сама позвонила Маркусу, позвонила впервые после возвращения из Рима. Его не было дома, и она оставила бессвязное сообщение на автоответчике. Сказала, что брат очень расстроен и едет к нему.
Но Фредди не приехал. Он не справился с управлением, и автомобиль сорвался с обрыва где-то на полпути между квартирой Джеммы и домом Маркуса. Фредди умер мгновенно.
Даже сейчас, пять лет спустя, воспоминания о смерти Фредди причиняли ей невыносимую боль. Дорожная полиция сообщила, что он несся со скоростью больше ста миль в час и что только он виноват в аварии. Но Джемма знала, что тут ее вина. Всю жизнь она будет раскаиваться в том, что сказала Фредди о Маркусе. Смерть друга — на ее совести.
Когда Маркус пришел к ней через пару дней после смерти Фредди, она была не в себе, призналась, что ждет от него ребенка и что, узнав об этом, Фредди в ярости поехал, чтобы поговорить с ним по-мужски.
Маркус ничего не ответил. Просто повернулся и ушел, никак не отреагировав на ее признания, но через пару дней вернулся и попросил ее выйти за него замуж.
Он мог бы с таким же успехом добавить «Это мой долг» перед предложением руки и сердца. Маркус не притворялся, что у него есть чувства по отношению к ней. Джемма холодно отвергла его предложение.
