Во тьме таится смерть - [4]

— Вот видишь, — произнес судья, — убийце незачем давить на веревку всем весом. Здесь можно балансировать, упираясь ногами в стену. Однако он и не весил столько, сколько я.

Судья бросил на Сёкея многозначительный взгляд. В животе юноши забулькало, поскольку он догадался, что судья может ведь и попросить, чтобы молодой помощник проверил веревку, спустившись по ней.

Вместо этого судья прошептал, как будто не хотел, чтобы их услышал Йютаро, стоящий в коридоре:

— Ты обратил внимание на что-нибудь еще, что даст нам ключ к разгадке?

Сёкей тщательно обследовал веревку. Она была сделана из черного шелка. Узел, который держался на крюке для фонаря, был вполне обычным — страховочный узел такого рода может использовать кто угодно. Молодой человек осмотрел комнату. Оставил ли убийца какой-нибудь другой след? Нет оружия, которым тот должен был воспользоваться, чтобы перерезать горло князю. Сёкей впился глазами в то место, куда смотрел судья.

На полу прослеживался контур, очерченный засохшей кровью. Что-то лежало там раньше, когда вокруг этого места струилась свежая кровь. Сёкей наклонился вперед, чтобы исследовать форму контура.

— Бабочка? — промолвил он озадаченно.

— Нам надо поговорить с прислугой, прибиравшей в комнате, — сказал судья.

2. Бабочка

— Есть одно негативное свойство страха, — когда-то сказал Сёкею судья. — Напуганные люди иногда признаются в преступлениях, которых не совершали.

— Почему они это делают? — спросил Сёкей.

— Они хотят избежать пыток.

— Но вы не прибегаете к пыткам, чтобы заставить людей признаться, — возразил Сёкей.

Судья часто говорил, что такие методы бесполезны в обнаружении истины.

— К сожалению, — ответил судья, — они знают, что могу и это, если пожелаю.

При допросе слуг стало очевидно, что они думали о пытке, если не о кое-чем похуже. Йютаро, сын господина Инабы, не сделал ничего, чтобы переубедить их. После того как судья попросил разрешения побеседовать с прислугой, Йютаро пригнал всех слуг. Они спустились вниз в комнату, где стоял жертвенник одному из святых с зажженной свечой перед ним. Слуги столпились, держась настолько близко, насколько возможно, а когда увидели судью с двумя мечами за поясом — знаком самурайского отличия, то все попадали на колени, перепутавшись ногами. Сёкей насчитал семерых слуг: пятерых женщин и двух мужчин.

— Соблаговолите поднять глаза, — обратился к ним судья. — Кто из вас вынес тело господина Инабы из его комнаты?

— Нам приказали сделать это, — возразил один из мужчин пронзительным голосом, другой мужчина энергично закивал.

— Я понимаю, — спокойно сказал судья. — Когда это было?

— Вчера утром, после того как они посчитали его мертвым, — ответил мужчина.

— Как тебя зовут? — спросил судья.

Мужчина озирался по сторонам, как будто сожалел, что заговорил. Он склонил голову и пробормотал:

— Доппо.

— Кто именно нашел господина Инабу? — спросил судья.

— Кто-то из охраны. Это их вина. А мы все спали в наших комнатах.

Другие кивали, некоторые бормотали что-то в знак согласия.

— Кто-нибудь, помимо стражи, входил в комнату прежде, чем ты унес тело?

Двое мужчин переглянулись, и Доппо наконец сказал:

— Только Йютаро. Я хотел сказать… господин Инаба.

Судья выдержал паузу, прежде чем сказать:

— Новый господин Инаба!

— Да. Теперь он наш господин. — Доппо поглядел на Йютаро, который стоял несколько в стороне. Сёкей подумал, что молодой человек принял радостный вид из-за того, что слуга величал его господином, и, конечно, именно это Доппо и надеялся увидеть.

— Вы входили в комнату, когда тело было там? — спросил Оока, адресуя свой вопрос Йютаро.

Сёкей заметил, что новому господину Инабе не понравилось, что его допрашивают так же, как и челядь. Но, конечно, судья представлял сёгуна и, по идее, мог даже пытать любого, чтобы получить ответ…

Йютаро потребовалось несколько мгновений, он явно обдумывал, как лучше ответить.

— Входил, — сказал он наконец.

Судья вновь обернулся к Доппо.

— Ты видел что-нибудь на полу, когда уносил тело? — спросил Оока.

Доппо нахмурил брови:

— На полу лежал наш господин.

— Он лежал на циновке, — поправил судья.

Доппо посмотрел так, будто его перехитрили:

— Ну да, значит, циновка была на полу. Я заметил это.

Судья оглядел других:

— Циновку также унесли. Кто взял ее?

— Нам приказали, — отозвалась одна из женщин.

— Да-да, — нетерпеливо сказал Оока. — Я все понимаю. Как тебя зовут?

— Сиво.

Она была средних лет и выглядела так, словно обладала некоторыми полномочиями в домашнем хозяйстве. Не дожидаясь новых вопросов, она продолжила:

— Мы взяли циновку и сожгли ее, поскольку она была запачкана кровью господина.

— А кровь на полу… — начал судья.

— Мы ждали синтоистского священника, прежде чем вычистить пол, — сказала Сиво. — Но вы явились первым.

— Да, это верно. Когда ты убирала циновку, ты обратила внимание на что-нибудь еще на полу?

— Только кровь, как сказал ваша светлость.

— Ты говоришь «мы взяли циновку». Кто еще был с тобой?

— Никого, господин. Только Хана. — Сиво жестом подозвала к себе девочку приблизительно двенадцати лет. — Она немного глуповата, — сказала Сиво, подмигивая судье, — не знает ничего, что вы хотели бы знать.