Во мраке Готэма - [99]

— Вот это больше похоже на правду. Оно больше соответствует тому, что я знаю — точнее, думал, что знаю, — о Горации, — сказал Алистер. — Ещё приходит на ум какое-нибудь место?

Мы оба задумались. Заходящее солнце поблёскивало на оконном стекле, отсвечивая от чего-то блестящего на кресле. Я наклонился, протянул руку и поднял женскую серёжку. Серёжку Изабеллы.

— Она была здесь, Алистер, — мой голос задрожал от волнения. — Посмотрите, это же её серёжка, так?

— Кажется, да.

В голосе Алистера промелькнуло сомнение, но это не имело никакого значения — я был полностью уверен, что серёжка принадлежит Изабелле.

Я точно помнил, что эти серьги были на Изабелле прошлым вечером: небольшие рубины в тонком оплетении золотого листка. И содрогнулся от мысли, что с ней могло случиться, но заставил себя сконцентрироваться на её поисках.

Я не смогу помочь Изабелле, если не буду рассуждать трезво.

— Если она недавно была здесь, — заметил Алистер, — то он не мог увести её далеко.

Мне пришла в голову новая идея.

— Мы рядом с Морнингсайд-парк.

Алистер покачал головой:

— Слишком открытое и многолюдное место.

Я выглянул в окно.

Из квартиры Горация открывался прекрасный вид на тянущиеся к небу каменные арки собора Святого Иоанна Богослова; хотя, по общему мнению, пока это здание больше походило на стройплощадку, чем на функционирующий храм.

Подкрадывались сумерки, и в пылающем багровом закате Собор отбрасывал тень на…

И я всё понял. Конечно же, Собор Святого Иоанна. Как раз напротив, через улицу, и сегодня вечером там точно никого не будет.

Алистер согласился, что в этом есть смысл.

— Быстрей, — я бросился вниз по ступенькам. — Будем молиться, чтобы мы не ошиблись. И не опоздали.

Глава 30

В Соборе святого Иоанна Богослова свет не горел.

Мы шли быстро и внимательно смотрели под ноги: даже на тротуарах валялись куски камня и рабочий инструментарий — видимое свидетельство того, как недавнее пожертвование Дж. П. Моргана помогло возобновить работу по реконструкции самого великого собора в нашей стране, который способен конкурировать с лучшими зданиями в Европе.

Сложно было представить, что эти горы камней, песка и дерева смогут превратиться во что-то хоть отдалённо напоминающее здание, но говоря уже о соборе.

Мы выходили на Амстердам Авеню, когда к нам быстрым шагом направилась тёмная сгорбленная фигура, застав нас врасплох. Я только начал её узнавать, как Алистер уже заговорил:

— Фред, слава богу, это всего лишь вы, — Алистер облегчённо выдохнул. — Вы нас напугали, появившись из ниоткуда. Я так понимаю, Изабеллу вы не встретили. У нас появилась идея, где она может быть.

Фред недоверчиво на нас взглянул, но согласился составить компанию. Он тяжело шёл за нами, опираясь на деревянную трость. Мы вошли в здание.

Сначала всё, что мы слышали, было постукивание трости Фреда. На каменном полу она звучала даже громче, чем обычно.

— Мы ошиблись, тут никого нет, — выдохнул Алистер.

Мы прошли под массивными балками и последовали за надписями от руки на листках, призванными помочь верующим найти пока единственное отремонтированное помещение, где проходят службы.

— Вот это может нам помочь, — произнёс я, поднимая стоящий у стены фонарь. — У вас есть спички?

Спички были у Алистера, но, когда он зажёг фонарь, оказалось, что он освещает круг всего метр радиусом, может, чуть больше.

Мы двинулись в направлении стрелок к маленькой часовне.

Цок-цок. Стук трости и звук наших собственных шагов громким эхом разнёсся по каменному, похожему на пещеру залу.

— Тссс, — я показал Алистеру и Фреду, чтобы они не издавали ни звука.

Нам потребовалось несколько секунд, чтобы наши уши привыкли к странному эху, отражающемуся от стен и потолка, и чтобы осознать, что слышимый нами звук — это человеческий голос.

У меня в груди всё сжалось, когда я осознал, что это женский голос, зовущий на помощь.

Изабелла.

Она нас услышала. Её голос давал понять, что она ещё жива, что мы не опоздали.

— Сюда, — я жестом показал всем следовать за мной на узкую, тесную лестницу, ведущую вниз, в склеп, как в преисподнюю.

Это была единственная на сегодняшний день часть собора, где закончился ремонт. Я заставил себя выбросить из головы все суеверные мысли и напомнил себе, что помещение, в которое мы сейчас спустимся, лишь называется склепом.

Прошло слишком мало времени, чтобы там успели кого-то похоронить. Но следом пришла непрошенная и неприятная мысль: но умереть там кто-то может в любое время.

Мы дошли до нижних ступеней. Перед нами валялись такие же кучи камня, песка и дерева, как и в наружных помещениях.

Здесь также было хранилище для рабочих, где содержался камень и цемент, и еще два сложных витража, которые предстояло установить.

Я пока не видел Изабеллу. Мой взгляд сначала пробежался по стройным рядам деревянных скамеек. Обычно их занимали молящиеся граждане, но сейчас тут было пусто.

Я услышал всхлипывание и тотчас увидел её: она сидела на деревянном стуле в начале комнаты, а руки и ноги её были связаны верёвкой.

Рядом с ней стоял маленький столик, на котором мерцали шесть небольших свечей.

Я открыл рот, чтобы заговорить с ней, но не успели слова сорваться с языка, как по комнате пронёсся порыв ветра, Изабелла громко вскрикнула, и весь свет внезапно потух.