Во имя жизни - [112]

Он на миг остановился и оглянулся, как-то странно посмотрев на нее, будто собирался что-то сказать. И Флора даже подумала, что он возвратится с порога. Но она знала: никогда не поймешь, что ему может прийти на ум. Выйдя на тенистую улочку, он снова застыл на мгновение, прикрыв веки; потом, словно решившись на что-то, глубоко вздохнул тощей грудью и быстро зашагал по дороге. Флора услыхала, как загремела порожняя консервная банка, которую он, вероятно, пнул в сердцах. Огласившее окрестности эхо вернуло ее к действительности, напомнив, что пора убирать со стола и одевать детей, что сегодня так нужно раздобыть хотя бы немного риса. Рис. Она только и думала о нем, занимаясь хозяйством и возясь с детьми. Рису на сегодня, хотя бы на сегодня. Семья их так нуждается! Их шестеро: она с мужем да четверо ребят. Двое, слава богу, уже учатся. А за младшим глаз да глаз нужен, потому что он целые дни напролет пропадает у сточной канавы (по правде сказать, в жару это самое прохладное и приятное место). Тетушка Флора принялась за домашнюю работу. Дом их — лачуга, состоящая из одной довольно просторной комнаты, выходящей прямо на затененную деревьями мощеную улочку. Еще надо сходить забрать белье постирать. Это тоже ее работа.

Она начала брать белье в стирку с тех пор, как ее мужа прогнал со своей фабрики хозяин, китаец из Бинондо. Он отказал ему от места из-за больных легких.

«Как же теперь быть?» — спросил ее однажды вечером муж после очередной неудачной попытки устроиться на работу. «Буду стирать старику Чоленгу и миссис Гарсия», — ответила она. А когда стала брать белье в стирку, у них произошел такой разговор: «Они тебя спросили, почему ты берешь белье в стирку?» — «Нет. А почему меня должны об этом спрашивать? Разве я и раньше иногда не стирала людям? Что тут такого?» — «Но ты ведь бросила это дело...» — «Была у тебя работа, вот и бросила, а теперь...» — «Да, это верно. Вот ведь как бывает в жизни. Тогда у меня было столько друзей! Все наперебой приглашали: «Ингго, пойдем посидим где-нибудь вместе». — И я шел. «Ингго, ты вперед проходи, пожалуйста», — говорили. Вот какой мне был почет. А теперь посмотри!.. Если у тебя нет при-

личной работы, не будет и друзей. А вчера вечером...» — «Не надо. Не надо думать об этом...» — «Наверное, в самом деле нужно умереть, чтобы тебя заметили». — «Бог милостив... Не оставит нас». — «Жизнь — это борьба, это азартная игра». — «Бог милостив...» — «Я решил, завтра я...» — «Что?..»

И вот сейчас Флора вдруг подумала: что же он хотел сказать ей тогда? Нет, она знает: ее муж не совершит ничего дурного. Он говорил ей как-то: «Бог милостив, Флора. Надо только следовать его велениям».

Она прибирала в доме, а из головы у нее не шли тревожные мысли. От грустных размышлений ее отвлекла Арлен, нянчившая маленького братика.

— Мам, я вся вспотела.

— Ладно, давай его мне, — ответила Флора и взяла малыша на руки. Она покормила его жидкой кашей и уложила на маленькую циновку, которую Арлен расстелила на полу.

— Ма-ам, ты уже уходишь? — спросила Арлен.

— Да, но я скоро вернусь.

— А хлебушка, мам?

— Так ведь ты только что позавтракала! И уже проголодалась? — удивилась тетушка Флора, глядя на Арлен, которая прилегла рядом с братом. — Потерпи немного, и я обязательно принесу хлеба, моя девочка. Ты только получше присматривай за братцем.

Сначала она забежала к соседке Лоленг.

— Пригляди, пожалуйста, за моими ребятами, — попросила она ее. — Я сбегаю забрать белье в стирку и тут же назад.

— Оставляйте их, тетушка Флора, не беспокойтесь, — ответила Лоленг.

И тетушка Флора заспешила вдоль по улице. На глаза ей попалась пустая консервная банка из-под молока. Не ее ли поутру пнул Ингго, ее муж? — мелькнула у нее мысль, и Флора тут же забыла о ней и стала думать о самом главном: о рисе, который был сейчас так им нужен; о вчерашнем долге, который ей нечем отдавать; о том, куда отправился сегодня муж.

Тетушка Флора брала белье в стирку в двух семьях: у старика Чоленга, владельца пассажирских джипов, и миссис Гарсия, которая держала довольно большую лавку на рынке, где сбывала товары одной известной манильской компании. Служанка Чоленга встретила Флору словами:

— Давай-ка снимай белье!

Но в разговор вступил старый Чоленг, и служанке самой пришлось заняться грязным бельем. А старик порылся в широком кармане, извлек оттуда пачку замызганных купюр и вручил одну из них Флоре, чтобы она купила мыла для стирки.

— Да, так как там дела у твоего мужа? — поинтересовался он, отдавая ей деньги.

— Ищет работу, господин.

— А машину водить он умеет?

Флора смешалась. Это, конечно, удача — получить место водителя джипа, но...

— Нет, не умеет, господин.

— Жаль.

Флора согласно кивнула головой, порадовавшись уже одному тому, что старик проявил участие и доброту. Тут принесли груду грязного белья его многочисленных детей и внуков.

— Да, Флора, того, что я дал, вряд ли хватит на мыло, — проговорил он, глядя, как женщина пересчитывает белье. — На-ка тебе еще. — И он протянул ей еще одну бумажку.

Флора сейчас же отправилась в магазин и накупила на все деньги мыла. Теперь путь ее лежал на рынок в лавку миссис Гарсия. Она застала там ее дочку Мирну.