Во имя Мати, Дочи и Святой души - [59]
– Поклонитесь Госпоже Боже! Отрекитесь от ложных богов самозванных!
– Проще, – пророкотал Иаков в полбаса и ретранслировал прежний тезис:
«Каля Дэви с вами!!»
Без команды выхватил Клаву и взметнул на головой.
– Дэ-ви, Дэ-ви! Бо-жа, Бо-жа! – усилилось стократно.
Свами больше не распоряжалась.
«Грядет перемена чисел! Грядет век Кали Дэви!»
– Дэ-ви, Дэ-ви! С на-ми, с на-ми!
– Со снами, – фыркнул Витёк.
«Век Кали Дэви!»
– Век-Кали-Дэви! Век-Кали-Дэви!
– Пошли, – буркнул бас.
И приблизился к стоящей в одном шаге тачанке.
Витёк откинул заднюю дверцу.
– Прошли.
Иаков всадил Клаву в машину как пирог в печь – и тотчас содрал с нее серебряный плащ.
Но Клава почувствовала, что этим ручищам ее нагота неинтересна.
Иаков распрямился и закрутил опустевший плащ над головой.
«Каля Дэви с вами!!»
Свами скользнула сбоку и плюхнулась на сиденье.
– Дэ-ви, Дэ-ви! С на-ми, с на-ми!
«С ва-а-ами!!»
И отшвырнул пустой плащ далеко в сторону – вправо.
Там закипела свалка.
Фаны за лоскутки бились. Оглашенные.
Витёк влево газоном вырулил на волю.
– Проскочим против знака? Одностороннее вывесили! Святым разрешается! Солисткам.
– Двойная акция получилась, – подвела итог Свами. Отдышавшись. – В зале и снаружи. Много душ просветили благодаря Госпоже Боже.
– Госпожа Божа помогла еще сильней сегодня, – подхватила Клава.
Но отчасти из вежливости. Госпожа Божа ведь помогает Клаве напрямую. Не через Свами.
– Надо Додику на каждый концерт запасные плащи заказывать. На разрыв, – усмехнулся Витёк.
– Туго ты освоился, братик, – оживилась Свами. – «Моя тачанка», говоришь. А она общественная, между прочим. Достояние Сестричества.
– Я говорю «Моя» – подразумеваю «Сестричества», говорю «Сестричества» – подразумеваю «Моя», – и Витёк небрежно вильнул рулем, обходя ленивую «волгу». – Потому что ведь в семье единой всё общее без стыда и страха.
А потом вдвоем уточнил:
– Яшка кричал «С вами», но не кричал «Свами». Побоку она. Яшка нужен, а она – как пятое колесо в тачанке.
37
С утра надо было бы что-нибудь сделать для Пупочки. Но брат Гриша доложил, что в Рощине есть математический лагерь. Или физический тоже. Но других подходящих во всей области не сыскалось – только физкультурные. И Свами услала его с Витьком за профессорской Ксаной.
– Подождет Пупочка, – махнул рукой Витёк. – А иначе как через эту Ксану профессора не взять. Ничего не подпишет, только в Канаду нажалуется.
Клаве было скучно. Витёк уехал, вечером не ждал безумеющий постепенно зал. А простая привычная уже радость не приносила прежнего умиления – ни утренняя, ни вечерняя. Она ведь теперь сама с Госпожой Божей накоротке – в любое время. Мати, Доча и Святая Душа словно дома у нее собираются.
Поэтому она даже Соньке обрадовалась, тем более, что та принесла благую весть:
– Сестра Ирка беглая нашлась, добрая Дэви.
– Пришла?!
– Не. Место ее нашлось. В парник убежала.
– В парник? Помидоры, что ли сажать?
Сонька долго смеялась,
– Тут в общаге парней много – вот и целый парник. Отпарят тоже в лучшем виде. И с помидорами у них в порядке круглый год. Пойдем сейчас ее увещевать с самой Свами.
– И я с вами! – засобиралась Клава.
Да и собраться легко – всё на ней и при ней.
Свами одобрила.
– Я тебя не беспокоила, добрая Дэви, думала, ты хочешь отдохнуть после вчерашнего. Но если ты полна похвального рвения, пошли. Госпожа Божа нам поможет.
В саду Свами задержалась, недовольно показала на корзину с кирпичами, плывущую под стрелой похожего на огромного журавля подъемного крана.
– Стоял-стоял тихо – и очнулся. Еще одну домину громоздят – склеп смрадный. И над самым кораблем.
– В пустыню лесную пора нам, сладкая Свами, да? – уточнила Соня.
– Пора. Укажет Божа – и отселимся в пустыню.
Свами рассыпала крупу вокруг себя – и тотчас слетели дежурившие на крыше голуби.
– Вот так и улетим во благовремении, – пообещала. – А пока пора душу заблудшую увещевать с любовью.
И двинулись, сверкая серебряными плащами. Сонька чуть впереди, Свами и Дэви степенно сзади.
Клава смотрела на сонькины волосы и думала, что и у нее обязательно вырастут такие же длинные – не говоря уж про цвет солнечного света, Соньке недоступный. Мати, Доча и Святая Душа обязательно помогут по-родственному, да и средство школьное поспособствует.
Встречные многие кланялись и подходили. Свами охотно налагала Печати Любви. Иногда и Дэви не брезговала.
Ну и шипели вслед некоторые. Не может же Госпожа Божа просветить всех: должен же кем-то и ад наполняться, чтобы поддержать тамошнее производство.
Парник показался близко – через три квартала. Только что Ирка не могла сверху в окна корабля заглядывать, если с высокого этажа. Не удосужилась даже убежать далеко.
Этаж, донесли, четвертый.
Парник оказался квартирного типа. Вахтерша внизу взглянула лениво – и не спросила ничего. Двери квартир ломаные, обцарапанные. Клава вспомнила свою квартиру – и пошла неохотно.
И на четвертом дверь оказалась прикрытой – но не запертой. Свами вошла первой, Соня за ней. А Клава, замыкая, увидела из-за спин, как метнулась фигура в синем халате – Ирка, наверное – и захлопнулась дверь комнаты перед самой Свами.
«БорисоГлеб» рассказывает о скрытой от посторонних глаз, преисполненной мучительных неудобств, неутоленного плотского влечения, забавных и трагических моментов жизни двух питерских братьев – сиамских близнецов.
В книгу писателя и общественного деятеля входят самая известная повесть «Прощай, зеленая Пряжка!», написанная на основании личного опыта работы врачом-психиатром.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Михаил Чулаки — автор повестей и романов «Что почем?», «Тенор», «Вечный хлеб», «Четыре портрета» и других. В новую его книгу вошли повести и рассказы последних лет. Пять углов — известный перекресток в центре Ленинграда, и все герои книги — ленинградцы, люди разных возрастов и разных профессий, но одинаково любящие свой город, воспитанные на его культурных и исторических традициях.
В новую книгу ленинградского писателя вошли три повести. Автор поднимает в них вопросы этические, нравственные, его волнует тема противопоставления душевного богатства сытому материальному благополучию, тема любви, добра, волшебной силы искусства.
В новом романе популярного петербургского прозаика открывается взгляд на земную жизнь сверху – с точки зрения Господствующего Божества. В то же время на Земле «религиозный вундеркинд» старшеклассник Денис выступает со своим учением, становясь во главе Храма Божественных Супругов. В модную секту с разных сторон стекаются люди, пережившие горести в жизни, – девушка, искавшая в Чечне пропавшего жениха, мать убитого ребенка, бизнесмен, опасающийся мести… Автор пишет о вещах серьезных (о поразившем общество духовном застое, рождающем религиозное легковерие, о возникновении массовых психозов, о способах манипулирования общественным мнением), но делает это легко, иронично, проявляя талант бытописателя и тонкого психолога, мастерство плетения хитроумной интриги.
За что вы любите лето? Не спешите, подумайте! Если уже промелькнуло несколько картинок, значит, пора вам познакомиться с данной книгой. Это история одного лета, в которой есть жизнь, есть выбор, соленый воздух, вино и море. Боль отношений, превратившихся в искреннюю неподдельную любовь. Честность людей, не стесняющихся правды собственной жизни. И алкоголь, придающий легкости каждому дню. Хотите знать, как прощаются с летом те, кто безумно влюблен в него?
Альманах включает в себя произведения, которые по той или иной причине дороги их создателю. Это результат творчества за последние несколько лет. Книга создана к юбилею автора.
Помните ли вы свой предыдущий год? Как сильно он изменил ваш мир? И могут ли 365 дней разрушить все ваши планы на жизнь? В сборнике «Отчаянный марафон» главный герой Максим Маркин переживает год, который кардинально изменит его взгляды на жизнь, любовь, смерть и дружбу. Восемь самобытных рассказов, связанных между собой не только течением времени, но и неподдельными эмоциями. Каждая история привлекает своей откровенностью, показывая иной взгляд на жизненные ситуации.
Действие романа классика нидерландской литературы В. Ф. Херманса (1921–1995) происходит в мае 1940 г., в первые дни после нападения гитлеровской Германии на Нидерланды. Главный герой – прокурор, его мать – знаменитая оперная певица, брат – художник. С нападением Германии их прежней богемной жизни приходит конец. На совести героя преступление: нечаянное убийство еврейской девочки, бежавшей из Германии и вынужденной скрываться. Благодаря детективной подоплеке книга отличается напряженностью действия, сочетающейся с философскими раздумьями автора.
Жизнь Полины была похожа на сказку: обожаемая работа, родители, любимый мужчина. Но однажды всё рухнуло… Доведенная до отчаяния Полина знакомится на крыше многоэтажки со странным парнем Петей. Он работает в супермаркете, а в свободное время ходит по крышам, уговаривая девушек не совершать страшный поступок. Петя говорит, что земная жизнь временна, и жить нужно так, словно тебе дали роль в театре. Полина восхищается его хладнокровием, но она даже не представляет, кем на самом деле является Петя.
«Неконтролируемая мысль» — это сборник стихотворений и поэм о бытие, жизни и окружающем мире, содержащий в себе 51 поэтическое произведение. В каждом стихотворении заложена частица автора, которая очень точно передает состояние его души в момент написания конкретного стихотворения. Стихотворение — зеркало души, поэтому каждая его строка даёт читателю возможность понять душевное состояние поэта.