Во имя Ишмаэля - [4]
— Считаю до трех. Адрес Американца. Раз, два…
Тот что-то забормотал. Старик вынул у него изо рта пистолет.
— На улице Падуи, — проговорил пакистанец.
— Номер, — настаивал Старик.
Тот пытался выиграть время. Старик снова принялся считать. На слове «три» он готов был выстрелить. Достаточно было и улицы. Но пакистанец… В самом деле, где они его откопали? Невероятно, чтобы Ишмаэль пользовался услугами такого идиота. К тому же пакистанца.
— Пятьдесят три, — произнес пакистанец. И Старик выстрелил.
Тело парнишки забрали из американской библиотеки, сменили уборщиков. Старик поспешил на улицу Падуи, 53, но он не мог знать, вернулся ли уже Американец или он покинул свое убежище. Что бы сделал он, Старик, на месте этого американского говнюка? Он бы вернулся. Если не возвращаться, нужно суетиться, вызывать еще одного связного или заказывать номер в гостинице. Притоны проституток находились под надзором — в мгновение ока можно было добраться до любого, кто вздумал бы переночевать у проституток. Все обычные гостиницы были зарегистрированы в системе on-line. За час можно было прочесать все и напасть на след любого, на чей след нужно было напасть. Отели, начиная от четырехзвездочных, регистрировались по той же системе on-line. Американец, видимо, не дурак. Пакистанец — да, тот был дураком, а Американец — нет. Он поймет, что лучше вернуться к себе. Переждать. При условии, что он убедился: за ним никто не следит. Да, сам он, Старик, пошел бы в дом 53 по улице Падуи. К шестидесяти годам инстинкт стал разумом, и ему нужно было доверять.
Через оконное стекло, под покровом темноты, Американец наблюдал за Стариком, время от времени оглядываясь, чтобы посмотреть на связанного человека, сидящего на кровати и похожего как две капли воды на него самого. Это был дрожавший от страха в темноте двойник Американца.
Старик ждал уже восемь часов. Было четыре утра. По небу разливался странный блеск, однородный свет, который проникал даже в оранжевые, тусклые огни фонарей, висевших над улицей в трех метрах от асфальта. Четыре часа десять минут.
Четыре двадцать.
Старик зевнул. Было холодно, изо рта шел пар. Без четверти пять. Без десяти. Без пяти.
Из подъезда вышел Американец.
Старик отодвинулся в тень. От противоположной стороны улицы его отделяло метров двадцать. Он прицелился в голову. На плече Американца — все та же черная сумка, что и на фото, одет в ту же зеленую куртку. Он оглядывался по сторонам, лицо выглядело мертвенно-бледным. Наверное, испуган и очень напряжен — ведь в полдень, в библиотеке, он не был таким бледным.
Внезапно Старик выстрелил.
Американец обмяк и замертво упал, как мешок с дерьмом. Старик быстро подошел к нему. Американец был мертв, он лежал ничком, уткнувшись лицом в тротуар. Старик выстрелил снова — с близкого расстояния, — в затылок. Потом огляделся. Никого. Носком ботинка, через подошву чувствуя кости скулы, повернул лицо Американца к себе. Черты, искаженные от ужаса. Странно. Мертвый он был почти неузнаваем. Казалось, это кто-то другой. Но все понятно, в конце концов. Эта маска в момент расставания с жизнью — идеальная форма страдания, маска смерти. Старик улыбнулся про себя и спокойно пошел пешком.
Через семь минут после выстрела из подъезда вышел Американец. Первым делом быстрым и точным движением огляделся вокруг. Стремительно пригнулся. Ничего. Старик ушел. Американец приблизился к присланному Ишмаэлем двойнику: тот был мертв, лицо искажено гримасой ужаса. Ишмаэль снова оказался на высоте. Трюк с двойником опять удался. Американец поднялся и быстрым шагом пошел прочь от трупа в направлении, противоположном тому, в каком, как он видел, спрятавшись в подъезде, уходил Старик.
2
ИШМАЭЛЬ
Потаенный девиз этой книги гласит: Ego поп baptizo te in nomine[2]… Остальное домыслите сами.
Герман Мелвилл,из переписки с Натаниэлем Готорном
Инспектор Давид Монторси
МИЛАН
27 ОКТЯБРЯ 1962 ГОДА
04:30
По вине этих разрушителей семей, вносящих смуту в общественные устои, уничтожаются исконные родственные и семейные законы. А люди, семейные уклады которых подвергаются уничтожению, неизбежно, как мы знаем, будут низвергнуты в пропасть. Боже! Мы впадаем в тяжкий грех, ибо собираемся уничтожить наших людей в погоне за утехами и властью.
«Бхагаватгита»
Он потянулся, развел руки, зевнул, широко открывая рот, — эдакий немой рык в тишине. Со спины, с вытянутыми в стороны руками, на фоне темного, тускло светящегося окна инспектор Давид Монторси казался призраком, домашним Иисусом Христом, распятым в сумерках, посреди Милана, в собственной квартире. Было 4:30 утра — невероятный час, час бессонницы. Давид Монторси подвигал челюстями, снова до предела развел руки, потом встряхнулся и рухнул на стул, проклиная бессонницу. Кофе никак не закипал. Жена все еще спала в другой комнате.
Бессонница мучила его уже года два. Днем он выглядел бледной тенью. Бессонница стала его навязчивой идеей. Он был одержим только одной мыслью и постоянно повторял себе: «Что за наказание…» Он даже не спрашивал себя, почему не спит, почему каждую ночь попадает в эту черную дыру. Он не бодрствовал, но и не спал. В 6 утра он почувствует себя совершенно разбитым и заснет жарким, тягучим сном до восьми. А кофе никак не закипал. Давид заглянул в спальню, украдкой посмотрел на жену. Белая среди белых простынь, она безмятежно спала. Он стоял, прислонившись к косяку, и завидовал ее сну. Легкое посапывание в плотном мраке комнаты, едва слышно: хр… хр… хр… Она спала. Он почти ненавидел ее.
Американский конгрессмен Эван Кендрик неожиданно становится мишенью для арабских террористов. Оказывается, именно он был тем неизвестным героем, освободившим заложников в Маскате. Теперь террористы решили отомстить ему. Вместе с красавицей, которая спасла ему жизнь, Эван вступает в смертельную схватку со злом. Судьба Кендрика и, возможно, всего мира находится в руках загадочного и опасного человека, известного под именем Махди.
Главный герой, майор спецназа ГРУ, становится двойником президента. Память ему постоянно «стирают», но периодически он вспоминает – кто он и зачем живёт на белом свете.
В основе исторического детектива – реальные события, произошедшие в Инсбруке в ноябре 1904 года. Всего один день и одна жертва! Но случившееся там получило широкий резонанс. Мы вглядываемся в эту трагедию из дня нынешнего и понимаем, что мир тогда вступал в совершенно иную эпоху – в драматичный и жертвенный XX век, в войнах которого погибли миллионы. Инсбрукские события, по мнению автора, стали «симптомом всего, что произошло позднее и продолжает происходить до сих пор». Вот почему «Чёрная пятница Инсбрука», столь детально описанная, вызывает у читателя неподдельный интерес и размышления о судьбах мира.
Понятие революция в сознании большинства людей является синонимом кровавого противостояния с братоубийством, разрухой, грабежами. Но в последний период все чаще в мире происходят так называемые мирные, цветные революции под красивыми и звучными названиями. Все подобные революции очень точно спланированы, хотя и считаются стихийными акциями. Организаторы протестных движений серьезно относятся к внешнему оформлению, точно ориентируясь на психологию среднего гражданина — ничего пугающего, никакой крови, никаких ужасов — цветы, шары, ленточки, флажки с символикой протеста.
Роман-антиутопия «У подножия Рая» описывает события, которые могут произойти с нами в ближайшем будущем. В центре сюжета — судьба простого человека, в результате авиакатастрофы попавшего в необычное место, где происходят загадочные явления, раскрывающие многие тайны современной мировой закулисной политики.Написанный в жанре увлекательного политического детектива, роман «У подножия Рая» затрагивает наиболее актуальные вопросы современности: существует ли всемирный заговор? Кто во главе его? Можно ли противостоять мировому злу? Героями романа являются сенаторы и банкиры, премьер-министры и обычные люди, а также такие известные персонажи, как Бен Ладен, Каддафи и другие.
В среде кремлевских чиновников произошел раскол: одни выступают за классические методы управления государством, другие – за инновационные, в том числе не совсем законные. Представители двух противоборствующих лагерей, прямо скажем, не жаловали друг друга, но до открытой конфронтации дело не доходило. До недавнего времени… Но вот сторонники инноваций решили пополнить бюджет, создав государственную финансовую пирамиду. Проект отдает явной уголовщиной и способен очернить действующую власть. Консерваторы не намерены этого допустить.
Синдзю — двойное самоубийство отчаявшихся влюбленных — совсем не редкость в Эдо — столице Японии самурайской эпохи Токугава. Дознание в таких случаях не более чем формальность…Но молодой ерики Санно Исиро, ведущий это дело, совершает все новые неожиданные открытия…Погибший юноша — нищий художник из «веселого квартала» — вообще не интересовался женщинами.А девушка — юная аристократка — похоже, случайно соприкоснулась с какой-то важной тайной.Наконец, на телах «незадачливых влюбленных» найдены следы, явно указывающие на насильственную смерть.Так… было ли вообще совершено синдзю?
Джон Рейн.Наемный убийца, почитающий древний самурайский кодекс Бусидо...Величайший «мастер смерти» Японии — страны, где подобное искусство ценится дорого.Убийство высокопоставленного чиновника Кавамуры поначалу Джон Рейн считал всего лишь очередным «заказом».Но все изменилось, когда он узнал, что следующая в его списке на уничтожение дочь Кавамуры — Мидори. Девушка, в которую он безнадежно влюблен.Отказаться от «заказа»?Но разве это спасет Мидори?!Значит, необходимо найти и ликвидировать таинственного «заказчика»...
История «маленького человека», рисковавшего жизнью три раза в день — за завтраком, обедом и ужином… Роман-мистификация, роман-комедия, роман-игра, стилизованный под ренессансную «комедию нравов» и уносящий читателя в блестящую Италию эпохи Возрождения. Блестящий стиль, великолепная галерея персонажей, острый юмор и увлекательный сюжет заставляют читать на одном дыхании — и с наслаждением перечитывать…
«Жили они долго и счастливо и умерли в один день…» К сожалению, такое бывает только в сказках! А в жизни Джулия Беренсон, долгие годы мучительно переживавшая смерть любимого мужа, постепенно забывает боль утраты и начинает задумываться о новом счастье. В поклонниках, предлагающих ей руку и сердце, нет недостатка, — и каждый из них, в сущности, может стать хорошим мужем. Но чем дальше, тем яснее становится Джулии, что один из ее верных и добрых поклонников — совсем не тот человек, за которого себя выдает…