Во имя Чести - [55]

Так. У Инга есть свеженький диплом учебного заведения, котирующийся в наших войсках. Более того, Инг оказался в этих войсках, хотя он, на минуточку, никогда не жил в Земной Федерации и гражданство (без которого на службу не берут) так быстро получить не мог. И вообще, он выходец с потенциально недружественной планеты, типичный шпион, никто бы его в пограничный флот не взял!

Вот почему я ни на секунду не сомневаюсь, мановение чьей изящной ладони махом решило все эти неразрешимые проблемы?

Ох, чувствуя я, предстоит мне серьёзный разговор с домом. Я ему покажу, как вмешиваться в мою личную жизнь! Тоже мне… «Сами разбирайтесь, жизнь научить должна»! Обманщик! Всё выскажу, всё-всё!

Начиная с большого-пребольшого «спасибо».

Отстыковались мы легко и уверенно, а в прыжок ушли мягко и ровно; ничуть не хуже, чем бывало с Максом, а это дорогого стоило. На таких маленьких кораблях стоят посредственные гравикомпенсаторы, и всё зависит исключительно от мастерства пилота.

— Отлично, — резюмировал Этьен. — Традиция продолжается: с прибабахом, но ужасно талантливый. Всё, до выхода из прыжка двое суток, все свободны.

Дальше Инг опять повёл себя очень странно. То есть, не то чтобы совсем странно, просто весьма непохоже на себя. Рывком встал, выдернул едва успевшую отстегнуться меня из кресла и подхватил на руки. Причём не так, как это делают обычно, а, прижав к себе своему боку, подсадил под бёдра, вынуждая обхватить его ногами за талию. И, вот так откровенно придерживая меня пониже спины, двинулся прочь из рубки. Я несколько прифигела от подобных проявлений чувств, но возмущаться не стала. Закрывающаяся дверь обрезала замечание Этьена:

— Только от одних кроликов избавился, теперь вторая серия! Варя, объясни ему там в перерывах, что…

— Что я тебе должна объяснить? — озадаченно уточнила я.

— Понятия не имею, — отмахнулся он, вваливаясь со мной в охапке в каюту. Не в мою.

Продолжить расспросы мне не дали. Заблокировав дверь, мужчина притиснул меня к стене и поцеловал. Все вопросы из головы сразу выветрились. Надеюсь, наш капитан не слишком расстроится, если я всё-таки никому ничего не буду объяснять?

— Как же я соскучился, — прошептал Инг, находя в себе силы отклеиться от стены и опуститься на койку. — Обнимал тебя, целовал — а в следующий момент просыпался и обнаруживал, что это просто сон.

— Я тоже скучала, арай, — плюнув на гордость, ответила я, торопливо расстёгивая на нём комбинезон. Поскольку мужчина в этот момент пытался проделать то же самое с моей одеждой, мы путались в пальцах, но это тоже было чертовски приятно. Когда выше пояса мы оказались полностью обнажены, процесс застопорился: слишком нас поглотили поцелуй и ощущения, вызванные соприкосновением двух обнажённых тел.

Сложнее всего оказалось с ботинками. Я, правда, порывалась пока оставить всё как есть, но Инг в этот раз оказался упрямей. Он уложил меня на кровать и принялся разувать. А в ответ на моё возмущение, сверкнув на меня тёмными от желания глазами, — от этого взгляда и последовавшей за ним лавины ощущений я захлебнулась судорожным вздохом, — с обезоруживающей искренностью проговорил:

— Я хочу видеть и чувствовать тебя полностью.

Если бы я в этот момент могла что-то сказать, я бы, конечно, сказала, что полностью разделяю эту мысль, ничего не имею против, но… чёрт побери, зачем так долго! А так ему пришлось догадываться по смыслу; и судя по тому, что скорость его движений не увеличилась, с догадливостью у моего дорийца было не очень. Или вот это конкретное «хочу» перевешивало все остальные соображения. И в последнем случае я даже была готова простить несколько бесконечно долгих секунд промедления.

Но в конце концов одежда всё-таки закончилась, и в кровати нас оказалось двое. Инг переплёл наши пальцы, прижал к постели над моей головой и на несколько мгновений замер, вглядываясь в моё лицо.

— Мне страшно, вдруг это опять не на самом деле? И я сейчас проснусь, — прошептала я, обхватывая его ногами за талию и прижимаясь всем телом.

— Мне тоже страшно, — неожиданно ответил он, жадно меня целуя и вжимая в койку. Я подалась ему навстречу, стремясь стать как можно ближе.

Глаза в глаза, ладонь к ладони, мы двигались в едином ритме, растворяясь друг в друге без остатка. В этот момент я точно знала, что другого мужчины в моей жизни не будет. Просто потому, что слишком большая часть меня навсегда потерялась в этих зелёных глазах, а в моём сердце слишком много места занял этот благородный дикарь с окраинной планеты. И если его оттуда попытаться убрать, оно просто остановится.

До чего же глупые мысли лезут в голову в ожидании близкой к летальной дозы удовольствия! Но, чёрт побери, я похоже и вправду до одури люблю этого дикаря…

Пережив небольшую локальную вспышку сверхновой, мы лежали, сплетясь руками и ногами, тесно прижавшись друг к другу, и искали нормальный ритм дыхания, когда в мою пустую-пустую, но такую счастливую голову вдруг забрела мысль.

— Ох, чёрт побери, — пробормотала я раздражённо.

— Что случилось? — тут же вскинулся Инг.

— Надо было идти в мою комнату, там камера заклеена. Я забыла тебя предупредить… В общем, ты только пообещай никого не убивать, ладно? У Макса есть такая склонность, он очень любит подглядывать за людьми. Так что, есть у меня подозрение, что у нас был свидетель. Арай, стой! — я изо всех сил вцепилась в дёрнувшегося мужчину руками и ногами. По нервам плеснуло такой яростью, что мне даже жутко стало. — Инг, он больной человек, у него справка имеется! У нас за такое не убивают. Это скорее я виновата, что забыла предупредить! Ну, или ты виноват, что от твоих поцелуев у меня весь мозг стекает куда-то в совсем другие, не предусмотренные физиологией места, — аккуратно попыталась подлизаться я, нежными быстрыми поцелуями покрывая его подбородок, щёки и губы; куда дотягивалась, в общем. После этого Макс мне действительно здорово должен: насчёт смертоубийства не знаю, но, учитывая разницу весовых категорий, несколько тяжёлых переломов нашему щуплому гению были бы обеспечены. — Пойдём лучше в душ, там точно камеры нет, и я спокойно смогу целовать тебя всего. И здесь, и здесь, и вот здесь тоже… — высвободив одну ладонь, я повела ей по груди мужчины, на живот и ниже.