Во Флоренах - [31]
— А почему бы нет! Ты ведь знаешь, как она любит общественную работу! Давай посоветуемся обо воем этом с Андриеску.
— Давай! — И Михаил Яковлевич живо вскакивает со стула. Он отличается той детской непосредственностью, которую редко встретишь у взрослых людей, и поэтому она так подкупает,
Повсюду ваше внимание привлекают афиши: «Приходите в клуб. Вечер молодежи. Большой концерт. Юмор».
Ни разу в эти дни Михаил Яковлевич не лег спать раньше двух часов пополуночи. Никогда еще я не видал его таким энергичным и деятельным. По вечерам приходит в клуб Мика Николаевна. Репетируется пьеса «Вторая граница». После репетиций Михаил Яковлевич, уже не стесняясь, провожает ее домой: ведь не пойдет же она одна ночью!
И вот наступает, наконец, долгожданный вечер. В клубе собирается столько народу, что яблоку негде упасть. Я с трудом нахожу себе место недалеко от сцены. Вон Владимир Иванович. На нем черный костюм, вишневого цвета галстук с белыми полосками. Он гордо улыбается: ведь это у меня вы все учились!
Всем заправляют Андриеску и Михаил Яковлевич, распорядители сегодняшнего вечера. Михаил Яковлевич так занят, что раз десять прошел мимо меня и не замечает.
Звонит колокольчик (его взяли в школе), и в зале становится тихо. На сцену выходит Михаил Яковлевич. Он жестикулирует обеими руками, как пламенный оратор, раскрывает и закрывает рот, не произнося при этом ни слова. Потом говорит: «На этом, товарищи, я кончаю свою речь».
Шутку принимают весело. Михаил Яковлевич спрашивает со сцены девушку в зале:
— Иленуца, ты не заметила, сколько времени я говорил?
Смех.
— Теперь вас будет развлекать Владимир Иванович.
Завуч читает лекцию на тему: «Было ли начало и будет ли конец жизни на земле?» О лекции в афише не было сказано. Вот это уж нехорошо, Михаил Яковлевич.
Учитель говорит — я слежу по часам — сорок три минуты. Его хорошо слушают. Когда он кончает, поднимается занавес.
На сцене школьный хор. С одной стороны — девочки, с другой — мальчики: все красивые, нарядные. Зрители встречают и провожают их аплодисментами.
Андриеску читает по-молдавски отрывок из поэмы Маяковского «Владимир Ильич Ленин». Потом на сцену стремительно выскакивают танцоры: бурная молдовеняска. Трещит пол под ногами. Но Михаил Яковлевич все недоволен. «Больше жизни, ребята! Огня побольше!» — подзадоривает он танцующих.
Следующий номер — дуэт «Ой цветет калина». Поют Аника и Мика Николаевна. Учительница выше и красивее Аники, зато Аника нежнее. У нее мягкий лирический голос. А у Мики Николаевны — низкий, грудной. Слушаешь песню, и воображение уносит тебя далеко-далеко. У ручейка, журчащего среди зеленых холмов, тоскует девушка… Замечательно спели. Весь зал восторженно аплодирует молодым певицам.
…Начинаются танцы. И я не прочь потанцевать. Приглашаю Анику. Носик ее немного припудрен, от кос исходит легкий запах духов. Я замечаю Андриеску, который стоит в стороне и следит за каждым нашим движением, прямо глаз не сводит. Я слышал, что он неравнодушен к Анике. Так ли это?
— Вот ты где, Степан Антонович! — раздается над моим ухом громкий голос Бурлаку. — Где это ты пропадал весь вечер? Только сейчас тебя увидел. — Он садится на стул рядом со мной и тихо говорит:
— Знаешь, приехал Саеджиу и инженера привез. Да, видишь, — легонько толкает он меня в бок, — я говорил Штефэнукэ, что этот сукин сын вернется.
Народ расходится. У ворот клуба я догоняю Анику. Она идет медленно. Не ждет ли она Андриеску? Предлагаю девушке проводить ее домой. Беру под руку.
— Как дела на ферме? — спрашиваю.
Ферма? Работы там по горло. Вчера одна свинья родила четырнадцать поросят. Аника выкупала их. Какие они хорошенькие!.. Жаль только, что не породистые. Но теперь она уже все обдумала. Через год на ферме будут свиньи только хорошей породы. На это не так уж много денег нужно — две тысячи. Аника поставит вопрос перед правлением колхоза. А если Штефэнукэ опять заупрямится, она пойдет в райком, будет писать в газету и не отступит, пока не добьется своего.
— Вы поможете мне, Степан Антонович?
— Непременно. Ну, а что вы читали последнее время, Аника?
— Что читала? Большую книгу, «Анна Каренина» называется. Сколько в жизни интересного, Степан Антонович! Я бы хотела все знать!..
Мы долго стоим с Аникой у калитки. Я держу ее руку и никак не могу уйти. Мне кажется, что и ей не хочется расставаться со мной.
— Когда мы еще увидимся, Аника?
— Когда захотите…
Электростанция все же будет!
На следующее утро прихожу в класс, вижу, дети чем-то радостно взволнованы. Филипаш поднимает руку.
— Степан Антонович, скажите, правда, что к нам в село инженер приехал?
— Электрическую станцию строить, — добавляет другой мальчик.
— А скоро начнут?..
Во время перемены — в учительской, а позже — в кооперативе, в сельсовете и куда бы я ни заходил — всюду слышу об одном и том же: Саеджиу привез инженера, и уже составляется проект электростанции.
Все село живет одним: электрическая станция. А сколько споров вокруг нее!
— Станцию нужно строить у русла реки, оттуда легче протянуть провода, чтобы провести свет во все дома.
— Нет, лучше недалеко от горы, у изгиба Реута. Здесь река уже и не требует большой плотины.
Камило Хосе Села – один из самых знаменитых писателей современной Испании (род. в 1916 г.). Автор многочисленных романов («Семья Паскуаля Дуарте», «Улей», «Сан Камило, 1936», «Мазурка для двух покойников», «Христос против Аризоны» и др.), рассказов (популярные сборники: «Облака, что проплывают», «Галисиец и его квадрилья», «Новый раек дона Кристобито»), социально-бытовых зарисовок, эссе, стихов и даже словарных трудов; лауреат Нобелевской премии (1989 г.).Писатель обладает уникальным, своеобразным стилем, получившим название «estilo celiano».
Не только в теннис играют парой. Супружеская измена тоже может стать парной игрой, если в нее захотят сыграть.
Сборник Хемингуэя "Мужчины без женщин" — один из самых ярких опытов великого американского писателя в «малых» формах прозы.Увлекательные сюжетные коллизии и идеальное владение словом в рассказах соседствуют с дерзкими для 1920-х годов модернестическими приемами. Лучшие из произведений, вошедших в книгу, продолжают биографию Ника Адамса, своебразного альтер эго самого писателя и главного героя не менее знаменитого сборника "В наше время".
«Грустное и солнечное» творчество американского писателя Уильяма Сарояна хорошо известно читателям по его знаменитым романам «Человеческая комедия», «Приключения Весли Джексона» и пьесам «В горах мое сердце…» и «Путь вашей жизни». Однако в полной мере самобытный, искрящийся талант писателя раскрылся в его коронном жанре – жанре рассказа. Свой путь в литературе Сароян начал именно как рассказчик и всегда отдавал этому жанру явное предпочтение: «Жизнь неисчерпаема, а для писателя самой неисчерпаемой формой является рассказ».В настоящее издание вошли более сорока ранее не публиковавшихся на русском языке рассказов из сборников «Отважный юноша на летящей трапеции» (1934), «Вдох и выдох» (1936), «48 рассказов Сарояна» (1942), «Весь свят и сами небеса» (1956) и других.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
`Я вошел в литературу, как метеор`, – шутливо говорил Мопассан. Действительно, он стал знаменитостью на другой день после опубликования `Пышки` – подлинного шедевра малого литературного жанра. Тема любви – во всем ее многообразии – стала основной в творчестве Мопассана. .