Во что я верую - [45]
На место вечного, но пустого времени греков христианская историография выдвинула короткое, но реальное время, вехи которого расставила библейская традиция.
«Рождество, Крещение, Страсти Христовы — вот фактическая сторона, которой суждено было стать — и стать доподлинно — основополагающим сочленением истории»[LVIII].
Появление Богочеловека оказалось водоразделом между прошлым и будущим. Остается определить дату сотворения мира, то есть, в соответствии с иудео-христианской традицией, — нулевое время, появление времени.
В конечном счете, после многочисленных колебаний установилась шестичленная периодизация: от Адама — до потопа; от потопа — до Авраама; от Авраама — до исхода из Египта; от исхода из Египта — до построения первого храма Соломонова; от построения храма — до Вавилонского пленения; от Вавилонского пленения — до пришествия Христа; далее — седьмой этап — христианская эра. А согласно Септуагинте[142] от Адама до Страстей Христовых протекло 5228 лет, «тогда как», в соответствии с уточнениями хроники Иеронима, «цифра, которую можно было извлечь из древнееврейского текста [масоретский извод], была меньше на 1237 лет». 5228 лет, с одной стороны, 3991 — с другой.
Вам трудно представить себе страсть к подсчетам, царившую на протяжении столетий, от знаменитой хроники Евсевия Кесарийского (267–338 гг.) и до XII века. Шли яростные споры о датах, с точностью до года, с придирчивостью, достойной физики XX века. Единственная разница состоит в том, что наша неуверенность касается пятнадцати миллиардов лет, в то время как наши авторы испытывают неуверенность по поводу пяти тысячелетий.
Гораздо более сложным делом оказалось согласование хронологий. Евсевий Кесарийский объединил библейское время с временем языческой греко-латинской античности.
Летописцы поздней империи[LIX] по-прежнему применяли присущий латинской историографии отсчет времени «ab Urba condita»: от основания Рима. Еще Орозий в начале V века хранил верность этой римской эре. Но вскоре, с уходом империи с исторической арены, этот обычай вышел из употребления, и Запад оказался во власти несовершенных систем датирования, вследствие чего получили распространение всевозможные зыбкие попытки согласования хронологий. В этой области друг с другом соревновались папы, императоры, епископы и варварские государи, что порождало величайшую путаницу. Установившаяся в начале IV века полиархия[143] затрудняет поиски дат царствований императоров, которые сами исходили в своих расчетах из хронологии консулов Римской республики. В нашем 313 году было положено начало использованию коротких, 15-летних индикционных циклов. К сожалению, этим обычаем определялось только местоположение события в цикле, сам же он никак не уточнялся, — и, несомненно, нет ничего опаснее таких паллиативов; «система индиктов давала современникам возможность ориентироваться в событиях недавнего прошлого»[LX]: речь неизменно шла о современной истории, истории памяти о ближайших событиях, о достойном доверия, легко воскрешаемом воспоминании; но зато «чем больше времени протекало» после описываемых событий, тем больше путаницы накапливалось в воспоминаниях и тем затруднительнее становилась его индикционная датировка.
Настала пора разброда и шатания. Добрейший Григорий Турский занимается подсчетами: «от Страстей Господних до кончины святого Мартина — 412 лет; от кончины св. Мартина до кончины короля Хлодвига — 112 лет; от кончины короля Хлодвига до кончины Теодеберта — 37 лет; от кончины Теодеберта до кончины Сигисберга — 29 лет».
Лишь постепенно, примерно в VI веке, в акты начала проникать христианская эра. В самом деле, «в ту пору, когда главной заботой клириков было вычисление даты Пасхи и построение пасхальной таблицы, Дионисий Малый, не желая связывать свои циклы с памятью нечестивца и гонителя, отказался отсчитывать годы от Диоклетиана, как делали тогда составители многих церковных календарей, и принял решение принять за точку отсчета явление Богочеловека. К концу VII века под воздействием епископа Йоркского Уилфрида Англия приняла к употреблению таблицы Дионисия Малого. В результате, начиная с 675 года, при датировке некоторых хартий были использованы не только индикты, но и год явления Богочеловека».
