Вне закона - [26]

Владелец машины наверняка скоро появится, здесь не служебная стоянка, оставляют автомобили те, кто приехал в магазин. Надо ждать. И он остановился на тротуаре, вглядываясь туда, где крутился народ у входа в магазин. Каждый человек, направляющийся теперь в сторону Виктора, возбуждал его внимание. Он так был увлечен своими наблюдениями, что чуть не прозевал владельца. Вздрогнул и тут же очнулся от стука закрываемой дверцы, оглянувшись, увидел, что в «Волге» сидит черноволосая женщина, рука ее с ключом тянется к замку зажигания. Он рванулся вперед в невероятном прыжке и, чуть не упав на капот, оказался подле женщины. Она сидела за приоткрытым стеклом, немолодая, с чуть раскосыми глазами и округлым лицом, загорелая. Сразу бросалось в глаза — она в хорошей спортивной форме. Женщина уже повернула ключ зажигания, машина завелась, но не тронулась с места. Женщина быстро, оценивающе взглянула на Виктора, видимо, что-то в лице его вызвало у нее любопытство, и она спросила с едва уловимой насмешкой.

— Что-нибудь случилось?

— Да, — выпалил он и сразу же указал на наклейку. — Откуда у вас это?

Теперь женщина улыбнулась:

— Вы что, коллекционер?

И тут он понял, как все нелепо выглядит и как ему трудно будет объяснить свое любопытство, но сделать это надо, во что бы то ни стало надо. Ему стоило усилий взять себя в руки.

— Нет, нет, — сказал он. — Не подумайте ничего плохого… Это не пустяк. Совсем не пустяк. Я ищу человека, понимаете, человека, у которого на машине вот такая же наклейка. И еще одна. Он преступник.

— Ого! — воскликнула женщина и снова улыбнулась. — Ну, а при чем тут я?

— Что написано на этой бумажке?

Он понимал: она в любое мгновение может послать его подальше и тронуть машину, а может и принять его за сыщика, потребовать документы. Но женщина поворотом ключа выключила двигатель. Она была явно заинтригована, а возможно, принадлежала к тем, кто любит разного рода необычные истории.

— Если вы не знаете английского, я переведу. Но у меня условие: вы посвятите меня в тайну.

Ему не нравилась ее насмешливость, более того, она начинала раздражать, и он решил нанести удар сразу.

— Тайны нет, — жестко сказал он. — Тот, кто сидел за рулем машины с такой наклейкой, пытался изнасиловать женщину. Когда ему это не удалось — он изувечил ее. Она моя невеста. Вам этого достаточно?

Голос его в конце сорвался, и он заметил, как черноволосая вздрогнула. Видимо, она только сейчас поняла, что не из праздного любопытства и не шутки ради он подошел к ней. Она торопливо вынула из сумочки сигареты, протянула Виктору.

— Спасибо, я не курю.

Она чиркнула зажигалкой, и тяжелая складка образовалась меж ее бровей, глаза еще более потемнели.

— Я слышала, — тихо сказала она. — Но сейчас много всяких слухов…

— Это не слухи, — тяжело сказал Виктор.

Женщина взглянула на наклейку, вздохнула:

— Мне ее приляпал коллега. Мы с ним вместе были на симпозиуме, посвященном проблемам Африки. Их давали не всем, только участникам. Я не люблю никаких картинок, но этого негра я знаю. Он известный деятель прогрессивного движения, и он мне симпатичен. Но… я, конечно, не о том.

— Да, не о том… Хотя и это важно, — все так же жестко сказал Виктор. Он на мгновение сам удивился, откуда у него прорезался такой тон, но тут же успокоил себя: иначе сейчас нельзя. — Кто ваш коллега?

Она ответила не сразу, сделала несколько затяжек, сняла с накрашенной губы крошку.

— Но этого не может быть. Ему за шестьдесят, и у него нет машины. А тот, кто это сделал…

— Он молод. Ну, может быть, вроде меня. В бежевой спортивной куртке. У него белая шестерка «Жигулей». И кроме такой картинки на панели есть и другая — японка держит цветы…

— Это все, что вы знаете? — спросила женщина.

— Все.

Она сидела задумавшись, курила.

— Вы что-то хотите вспомнить?

— Да, конечно. Тех, кто был на симпозиуме… Но это трудно. Кажется, у меня есть общая фотография…

— Вы дадите мне ваш телефон?

Она посмотрела на него внимательно, сказала:

— Я запишу ваш. А меня если нужно будет найти, вы это сделаете по номеру машины. Не так ли? Договорились.

— Хорошо, — ответил Виктор.

Все-таки она приняла его за работника уголовного розыска, но это не важно, пусть принимает за кого хочет. Он сейчас же свяжется со Ступиным, пусть тот действует, ведь теперь есть хоть маленький, но проблеск надежды.

2

Николай Евгеньевич засиделся дома. Все материалы по Крылову ему подготовили. Теперь можно было идти в лобовую атаку, и он прикидывал, как это лучше сделать. В этой задумчивости и застала его Наташа, внезапно войдя в кабинет.

Одета она была в легкие желтенькие брючки и такой же жакет с удлиненными лацканами. Наташа следила за модой, это желтое шло к ее черным волосам. Когда-то они у нее были рыжие, и она любила все яркое, губы красила ярко, одевалась броско, а потом перекрасилась. Николай Евгеньевич помнил ее рассказ, как она девчонкой от злости, что ее во дворе дразнили Рыжиком, остригла младшей сестре волосы, загнав ее под стол, потому что у сестры были пышные черные кудри. Наташа признавалась, что когда стригла, то испытывала, как она сама выразилась, «почти сексуальное наслаждение». Когда они познакомились, Наташа гордилась натуральным цветом рыжих волос, потому что этот цвет был в моде, многие девушки специально так красились, но все же в ней, видимо, что-то жило, некая детская обида, и когда она пришла к сорока годам, то решительно сделалась брюнеткой. Николаю Евгеньевичу это не очень нравилось, но, зная обидчивый характер жены, он похваливал: да, мол, действительно так лучше.