Вне времени - [25]

Он стал снова писать на ее ладони. Когда Франк изобразил третью букву, она улыбнулась.

— Да, это медленно. Но ведь теперь мы можем беседовать, а это главное!

Он снова начал чертить, на сей раз уже быстрее.

— Ты умница.

— Нет, это вы умница! Ох, не могу дождаться Теодора, чтобы сообщить ему хорошую новость!

Когда вернулся Тео, он несказанно удивился доносившемуся из спальни старика смеху. Открыв дверь, он стал свидетелем веселой пирушки. Мария сидела на кровати и чокалась со стариком соком. Франк с ее помощью держал в руке стакан.

— Получилось! — воскликнула она. — Мы молодцы!

— Что тут происходит? — спросил Тео.

Мария с улыбкой обернулась к нему.

— Франк снова может беседовать! — сказала она и вынула из руки старика стакан. — Смотрите!

Он медленно вывел на ее ладони: «Спасибо, моя милая».

Какое-то время ошеломленный Теодор не сводил с ее ладони взгляда, а потом поднял голову и пристально посмотрел Марии в глаза. Когда женщина встала, он занял ее место у кровати. Мария выскользнула из комнаты и оставила их вдвоем.

Выйдя из комнаты старика, Тео помешкал в коридоре. Он знал, что новым умением дед обязан Марии. Франк сам сообщил ему об этом и улыбнулся.

— Что бы мы без нее делали?

Теодору пришлось улыбнуться в ответ.

— Не знаю.

Молодой Хантер чувствовал, что должен увидеть Марию и поблагодарить ее, но его раздирали противоречивые чувства. Когда он испытывал только враждебность, все было проще… Тут на Тео нахлынули мучительные воспоминания, и он понял, что его чувства к ней всегда были сложными.

Теодор постучал в дверь, но ответа не услышал. Тогда он повернул ручку и заглянул внутрь. Мария лежала на кровати. Горевший на тумбочке ночник свидетельствовал, что она не собиралась спать, просто не сумела удержаться от сна.

Тео тихо подошел к окнам и закрыл шторы. Прежде чем выключить лампу, он немного помедлил, глядя на лицо молодой женщины. Оно было нежным и беззащитным, как у ребенка. На мгновение Теодору захотелось, чтобы Мария подольше осталась такой, чтобы он знал, что о ней думать. Но этот день мог не наступить никогда. Он видел ее словно в кривом зеркале, постоянно менявшем изображение.

Хантер выключил свет и вышел, решив не будить уставшую женщину. Он спустился по лестнице, выбрался из дома и побрел к кладбищу, с болью в душе вспоминая, что наутро после свадьбы Мария положила свой свадебный букет на могилу Макса. Она приходила сюда каждый день с цветами, срезанными в саду Хантеров. Сейчас на плите лежал букет, принесенный утром, на белых лепестках мерцал лунный свет. Тео поднял цветок и подумал, что тот влажен от слез Марии.

Весь следующий день Мария провела, беседуя с Франком. Благодаря новому способу связи он сумел сообщить, почему не осуждает никого за катастрофу.

— Макс плохой мальчик. Очаровательный, любящий, но трудный. Всегда лгал — так легче. Почему авария?

Мария заколебалась, не желая причинять старику боль, но он написал на ее руке:

— Скажи правду!

Она просто изложила все, а когда закончила, Франк сжал ее руку.

— Я так и думал. Не твоя вина. Он всегда бежал от трудностей.

— Да… Я только сейчас поняла это, — грустно сказала она.

— Ты должна воспитать его ребенка. Теодор поможет. Он сильный и хороший.

— Но он не умеет прощать, — задумчиво промолвила Мария. — Почему он такой неуступчивый?

— Потому что боится заглянуть к себе в душу. Ты должна помочь ему. Ты любила Макса. Теперь должна полюбить и Тео. Это трудно, но ему очень нужна твоя любовь, — написал Франк.

У нее дрогнуло сердце. Это было бы совсем нетрудно, если бы она встретила его до Максимилиана…

Она не позволила себе додумать эту мысль до конца. Какой толк? Теодор по-прежнему относится к ней враждебно и недоверчиво. Он научился сдерживать себя, однако ничуть не смягчился.

Тео все же поблагодарил Марию за то, что она придумала для Франка способ «разговаривать».

— Для меня очень много значит, что у него вновь появился интерес к жизни, — промолвил он на следующее утро. — Примите мою искреннюю благодарность.

Но сказано это было сквозь зубы и через силу.

Однажды вечером, примерно через два месяца после свадьбы, Мария пошла переодеваться к обеду. Днем Франк повторил, что Тео нужна любовь. Он часто «говорил» это и внимательно присматривался к ней, словно пытаясь решить, не слишком ли торопит события. Как ни странно, эти слова вселили в Марию надежду и заставили ее с нетерпением ждать возвращения мужа.

Но стоило тому войти в дом, как Мария поняла: что-то не так. Его движения были резче, чем обычно, глаза странно блестели. За едой он несколько раз бросал на нее придирчивый взгляд.

— Что-то произошло? — наконец спросила она.

— Да. Я думал отложить разговор на потом, но раз уж вы спрашиваете… Я хочу, чтобы вы мне кое-что объяснили, и объяснили убедительно.

Глаза Хантера замерцали еще сильнее. Не оставалось никаких сомнений: он в ярости.

— Не знаю, что объяснять.

— В самом деле? Хорошо, начнем с одежды. Вы до сих пор носите то, что привезли с собой из дому. Я бы хотел знать, почему вы предпочитаете носить старые платья, если я дал вам денег на новые.

— Я… какой смысл покупать новую одежду, если вскоре она станет мне мала? — заикаясь, пролепетала она.