Вне рутины - [3]
— По метрическому свидѣтельству мнѣ черезъ пять мѣсяцевъ будетъ только двадцать семь…
— Ну, вотъ видишь. Сама-же…
— А теперь все-таки двадцать шесть. Ну, да что объ этомъ говорить! Бросьте.
Дочь взяла недописанную тарелку, раскрыла ящикъ съ красками и принялась работать.
Произошла пауза. Мать молча смотрѣла на дочь и покачала головой.
— Вѣчная труженица, а толку нѣтъ, — пробормотала она и направилась въ кухню къ кухаркѣ.
Въ кухнѣ пахло поджареннымъ лукомъ. На плитѣ кипѣла кастрюля съ супомъ. Кухарка Ненила, пожилая грудастая женщина съ рябинами на лицѣ, чистила картофель. На столѣ на доскѣ лежали нарѣзанные ломти мяса, круто присоленные крупной солью вмѣстѣ съ мукой и приготовленные, чтобы жарить ихъ къ обѣду. Манефа Мартыновна подсѣла къ кухонному столу и спросила кухарку:
— Слышишь, Ненила… Да велико-ли семейство у этого Іерихонскаго, что надъ нами живетъ?
— У генерала-то? Одинъ, какъ перстъ. Сынъ у него женатый есть. Недавно женился онъ… Въ учителяхъ служитъ въ Псковѣ… На Рождествѣ наѣзжалъ онъ съ молодухой и прогостили они съ недѣлю у старика… А такъ — одинъ, какъ перстъ, онъ и при немъ двѣ прислуги… Кухарка Дарья и лакей Семенъ… То-есть онъ-не лакей, а сапожникъ — ну, да ужъ такъ за лакея пошелъ и четвертый годъ служитъ. Душенька онъ Дарьинъ-то, — разсказывала Ненила. — И генералъ это знаетъ и все перевѣнчаться имъ совѣтуетъ, и они не прочь, но то сегодня, то завтра, отъ мясоѣда къ мясоѣду… То Дарья ладила на бѣличье пальто себѣ подкопить, то Семенъ говорилъ, что надо прежде ему шубу сшить… Кажется, Семенъ-то теперь у Дарьи ейныя деньги отобралъ, такъ вотъ изъ-за чего у нихъ согласія нѣтъ. Семенъ-то вѣдь попиваетъ и Дарья очень часто въ синякахъ ходитъ. И генералъ нѣсколько разъ отнималъ у него Дарью прямо изъ-подъ кулаковъ. Но изъ-за чего онъ его держитъ? Изъ-за того, что Семенъ очень хорошо сапоги чиститъ, а генералъ до смерти обожаетъ, чтобы сапоги жаромъ горѣли.
Словоохотливая Ненила такъ и сыпала словами, но Манефа Мартыновна остановила ее:
— Да не надо, не надо мнѣ знать о прислугѣ. Я только о самомъ генералѣ спросила.
— А генералъ старикъ хорошій… Дома у себя все церковное поетъ… спитъ на двухспальной кровати, что у него послѣ покойницы жены осталась, но одинъ, какъ перстъ, прямо, надо сказать, сирота. Въ прошломъ году при немъ студентъ племянникъ жилъ, бѣлобрысенькій такой, но нравный, съ дядей все въ контру… А потомъ поругался и съѣхалъ. Съѣхалъ и ужъ теперь ни ногой… Привелъ разъ какую-то мамзель, пока генерала дома не было, такъ вотъ, говорятъ, изъ-за этого…
Манефа Мартыновна улыбнулась.
— И удивительно, какъ ты это все знаешь, сказала она.
— Да какъ-же не знать-то, барыня! — воскликнула Ненила. — Какъ-же не знать-то, если человѣкъ надъ нами живетъ. Да вѣдь и Дарья ихняя подруга моя. Я и въ комнатахъ-то у него сколько разъ бывала. Божьяго милосердія видимо невидимо у него по стѣнамъ и все въ серебрѣ… На купеческой былъ онъ женатъ.
— И вообще хорошая у него обстановка? Богато онъ живетъ? — допытывалась Манефа Мартыновна у кухарки.
— А вотъ какъ… Четыре у ней комнаты и восемь часовъ всякихъ разныхъ стоятъ и висятъ и онъ, генералъ то-есть, все ихъ подгоняетъ, чтобы сразу били. Ужасно любитъ. Богато, богато живетъ. Ковры бархатные на полу… Буфетъ въ столовой — и четыре самовара на немъ. А ложки, барыня, только серебряныя. Мельхіоровыхъ нѣтъ.
Манефа Мартыновна продолжала сидѣть въ кухнѣ. Она хотѣла еще кое-о-чемъ спросить Ненилу, но стѣснялась. Она встала, попробовала изъ кастрюльки супъ ложечкой, потомъ взяла съ полки рѣшето, посмотрѣла его на свѣтъ, положила обратно и задала вопросъ кухаркѣ:
— Ну, а какъ слышно, настоящій онъ вдовецъ, скромный? Скромный или у него?..
— Да вѣдь кто Богу не грѣшенъ и царю не виноватъ… — засмѣялась кухарка. — Дарья ихняя сказывала, что будто у него какая-то мамулечка есть на сторонѣ изъ повивальныхъ бабокъ. Есть… И ходилъ онъ къ ней, но накрылъ у ней какого-то офицерика молоденькаго, поругался и покончилъ къ ней ходить.
— Но теперь-то, все-таки, прикончилъ и стало быть у него ужъ никого нѣтъ, — сказала Манефа Мартыновна.
— Кажется, прикончилъ. Ну, да если вы такъ интересуетесь, то я у Дарьи спрошу. Она скажетъ.
— Не надо, не надо… Съ какой стати! Какое мнѣ дѣло! Я такъ только…
— Спрошу, спрошу, барыня…
Манефа Мартыновна повертѣлась еще въ кухнѣ и ушла въ комнаты.
III
За обѣдомъ Манефа Мартыновна не упоминала дочери о Іерихонскомъ. Она стѣснялась жильца. Съ ними обѣдалъ жилецъ ихъ, медицинскій студентъ послѣдняго курса Хохотовъ, который ежедневно столовался у нихъ. Это былъ коренастый, не ладно скроенный, но крѣпко сшитый черный въ усахъ, съ гладко стриженной щетиной на головѣ, человѣкъ лѣтъ двадцати шести, очень много ѣвшій и говорившій на «о». Онъ разсказывалъ о прелести жизни въ глухой деревнѣ, объ охотѣ, о рыбной ловлѣ и закончилъ такъ:
— Какъ только кончу курсъ и получу лекаря — сейчасъ буду искать себѣ мѣсто земскаго врача, чтобы жить въ такой деревнѣ. Тамъ и жить на половину дешевле.
— Холостому въ такой деревнѣ скучно будетъ жить, — замѣтила ему Соняша.
— Женюсь, — отвѣчалъ Хохотовъ.
— Тамъ и женитесь? — спросила она.
Лейкин, Николай Александрович — русский писатель и журналист. Родился в купеческой семье. Учился в Петербургском немецком реформатском училище. Печататься начал в 1860 году. Сотрудничал в журналах «Библиотека для чтения», «Современник», «Отечественные записки», «Искра».Юмористическое описание поездки супругов Николая Ивановича и Глафиры Семеновны Ивановых, в Париж и обратно.
Лейкин, Николай Александрович — русский писатель и журналист. Родился в купеческой семье. Учился в Петербургском немецком реформатском училище. Печататься начал в 1860 году. Сотрудничал в журналах «Библиотека для чтения», «Современник», «Отечественные записки», «Искра».Глафира Семеновна и Николай Иванович Ивановы — уже бывалые путешественники. Не без приключений посетив парижскую выставку, они потянулись в Италию: на папу римскую посмотреть и на огнедышащую гору Везувий подняться (еще не зная, что по дороге их подстерегает казино в Монте-Карло!)
Лейкин, Николай Александрович — русский писатель и журналист. Родился в купеческой семье. Учился в Петербургском немецком реформатском училище. Печататься начал в 1860 году. Сотрудничал в журналах «Библиотека для чтения», «Современник», «Отечественные записки», «Искра».В книгу вошли избранные произведения одного из крупнейших русских юмористов второй половины прошлого столетия Николая Александровича Лейкина, взятые из сборников: «Наши забавники», «Саврасы без узды», «Шуты гороховые», «Сцены из купеческого быта» и другие.В рассказах Лейкина получила отражение та самая «толстозадая» Россия, которая наиболее ярко представляет «век минувший» — оголтелую погоню за наживой и полную животность интересов, сверхъестественное невежество и изворотливое плутовство, освящаемые в конечном счете, буржуазными «началами начал».
Лейкин, Николай Александрович — русский писатель и журналист. Родился в купеческой семье. Учился в Петербургском немецком реформатском училище. Печататься начал в 1860 году. Сотрудничал в журналах «Библиотека для чтения», «Современник», «Отечественные записки», «Искра».В книгу вошли избранные произведения одного из крупнейших русских юмористов второй половины прошлого столетия Николая Александровича Лейкина, взятые из сборников: «Наши забавники», «Саврасы без узды», «Шуты гороховые», «Сцены из купеческого быта» и другие.В рассказах Лейкина получила отражение та самая «толстозадая» Россия, которая наиболее ярко представляет «век минувший» — оголтелую погоню за наживой и полную животность интересов, сверхъестественное невежество и изворотливое плутовство, освящаемые в конечном счете, буржуазными «началами начал».
Лейкин, Николай Александрович — русский писатель и журналист. Родился в купеческой семье. Учился в Петербургском немецком реформатском училище. Печататься начал в 1860 году. Сотрудничал в журналах «Библиотека для чтения», «Современник», «Отечественные записки», «Искра».В рассказах Лейкина получила отражение та самая «толстозадая» Россия, которая наиболее ярко представляет «век минувший» — оголтелую погоню за наживой и полную животность интересов, сверхъестественное невежество и изворотливое плутовство, освящаемые в конечном счете, буржуазными «началами начал».
Лейкин, Николай Александрович [7(19).XII.1841, Петербург, — 6(19).I.1906, там же] — русский писатель и журналист. Родился в купеческой семье. Учился в Петербургском немецком реформатском училище. Печататься начал в 1860 году. Сотрудничал в журналах «Библиотека для чтения», «Современник», «Отечественные записки», «Искра». Большое влияние на творчество Л. оказали братья В.С. и Н.С.Курочкины. С начала 70-х годов Л. - сотрудник «Петербургской газеты». С 1882 по 1905 годы — редактор-издатель юмористического журнала «Осколки», к участию в котором привлек многих бывших сотрудников «Искры» — В.В.Билибина (И.Грек), Л.И.Пальмина, Л.Н.Трефолева и др.
Марио Варгас Льоса, один из творцов «бума» латиноамериканского романа, несомненный и очевидный претендент на Нобелевскую премию, демонстрирует на сей раз грань своего мастерства и таланта, до сих пор почти не известную российскому читателю. «Письма молодому романисту» – великолепная книга о писательском ремесле, в котором прославленный мастер раскрывает свои профессиональные секреты. Варгас Льоса предстает здесь блестящим и остроумным мыслителем, замечательным знатоком мировой литературы.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В этой книге — новые идиллии П.Г. Вудхауза, а следовательно — новые персонажи.
В этой книге — новые идиллии П.Г. Вудхауза, а следовательно — новые персонажи.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
"Ночные истории" немецкого писателя, композитора и художника Э.Т.А. Гофмана (1776—1822), создавшего свою особую эстетику, издаются в полном объеме на русском языке впервые. В них объединены произведения, отражающие интерес Гофмана к "ночной стороне души", к подсознательному, иррациональному в человеческой психике. Гофмана привлекает тема безумия, преступления, таинственные, патологические душевные состояния.Это целый мир, где причудливо смешивается реальное и ирреальное, царят призрачные, фантастические образы, а над всеми событиями и судьбами властвует неотвратимое мистическое начало.
«Лейкин принадлежит к числу писателей, знакомство с которыми весьма полезно для лиц, желающих иметь правильное понятие о бытовой стороне русской жизни… Это материал, имеющий скорее этнографическую, нежели беллетристическую ценность»М. Е. Салтыков-Щедрин.
«Лейкин принадлежит к числу писателей, знакомство с которыми весьма полезно для лиц, желающих иметь правильное понятие о бытовой стороне русской жизни… Это материал, имеющий скорее этнографическую, нежели беллетристическую ценность»М. Е. Салтыков-Щедрин.
«Лейкин принадлежит к числу писателей, знакомство с которыми весьма полезно для лиц, желающих иметь правильное понятие о бытовой стороне русской жизни… Это материал, имеющий скорее этнографическую, нежели беллетристическую ценность»М. Е. Салтыков-Щедрин.
«Лейкин принадлежит к числу писателей, знакомство с которыми весьма полезно для лиц, желающих иметь правильное понятие о бытовой стороне русской жизни… Это материал, имеющий скорее этнографическую, нежели беллетристическую ценность»М. Е. Салтыков-Щедрин.