Вместе с Россией - [137]

Из Нюренберга Алексею удалось без помех проскользнуть в Штутгарт, где у него были хорошие и надежные конспиративные связи. Из Штутгарта через, Равенсбург с помощью друзей он добрался до Боденского озера. На другом берегу лежала нейтральная Швейцария. Соколова связали здесь с итальянскими контрабандистами. На быстроходной моторной лодке туманной ночью он пересек границу войны и мира.

Швейцарская полиция привыкла встречать на берегу Боденского озера беглецов из Австро-Венгрии и Германии. Соколову, не удивились. Его интернировали до тех пор, пока всесильная французская разведка, союзная русской, не нажала на все педали и не освободила Соколова. Он благополучно получил в российской миссии в Берне документы и проездные до Парижа, где должен был явиться к русскому военному агенту. Эта одиссея заняла несколько месяцев. Но в первый же день он отправил из Швейцарии письмо Анастасии.

Соколов писал, что верит в ее любовь. Через две недели он получил из Петрограда телеграмму. Настя писала, что любит его еще сильнее, чем прежде, и ждет.

До возвращения Алексея на родину оставалось целых полгода.

69. Петроград, февраль 1916 года

Настя только что получила через Сухопарова известие о том, что Алексей второй раз бежал из австрийской тюрьмы — в ночь перед расстрелом, и теперь находится в безопасности в нейтральной Швейцарии. Правда, ему предстоит еще долгий путь в Россию — через Францию, Англию и Скандинавию. Путь займет еще много недель… Но главное — Алексей жив, относительно здоров, и скоро жена начнет получать его письма, теперь уже не пленного или смертника, а свободного человека.

Сухопаров сказал, что французские союзники сделают все, чтобы скорее кончился срок интернирования Соколова, затем — необходимые формальности, и Алексей переедет на территорию союзной державы. Он обещал передать ее телеграмму в Швейцарию.

Весточка о любимом окрылила Настю. Завывание февральских вьюг казалось ей небесной музыкой радости. Выходя на улицу и по привычке кутая горло, она думала о том, что Алеша теперь в южной курортной стране, где очень теплая зима… Пусть он там немного отдохнет от перенесенных страданий.

Ее мягкие и нежные руки, и раньше-то при перевязках почти не причинявшие боли раненым, теперь творили чудеса. От них будто исходила волшебная сила, ускорявшая исцеление самых сложных и мучительных ран. Ее лучистые глаза сияли светом счастья, и этот блеск находил отзвук в сердце любого человека, встретившего ее взгляд.

Однажды в середине дня Настя отправилась в Главное управление Генерального штаба получить жалованье Алексея, аккуратно выдававшееся ей во все девятнадцать месяцев вынужденного отсутствия мужа, и почти столкнулась на Невском с выходящим из Сибирского банка Гришей-белоподкладочником. Гриша очень обрадовался, увидев Настю. Он остановил ее, шаркнул ножкой и пытался поцеловать руку.

Гриша начал какой-то светский щебет о том, что страшно сожалел, когда Анастасия ускользнула от Шумаковых, а он не мог прервать свою речь. И что она необыкновенно расцвела и совершенно невозможно похорошела — хотя и раньше была ослепительна — за те несколько месяцев, что он ее не видел…

Сердце Насти от радости было открыто всему миру. Она простодушно поведала своему спутнику о том, что ее муж должен вот-вот вернуться и как она счастлива увидеть его скоро живым и невредимым.

— Ах, значит, ты соломенная вдова, — сделал свой вывод Гриша. При этом добавил довольно легкомысленным тоном: — Тогда тебя нужно развлекать!..

Настя не обратила внимания на его вольность. Ей самой хотелось петь и танцевать.

Они проходили мимо магазина граммофонов Бурхарда. Обрывки мелодий выплеснулись на тротуар вместе со счастливым обладателем музыкальной машины. Заслышав музыку, Гриша словно споткнулся — ему пришла в голову блестящая мысль.

— Настенька, сейчас все только и говорят в Петрограде об аргентинском танго… Особенно хвалят танцоров у «Эрнеста»…

— Неужели? — изумилась молодая женщина. — А я слышала, что это страшно развратный танец, что он под запретом и его порядочные люди не танцуют…

— Что ты, что ты!.. — скривил губы Гриша. — Это было раньше! На танго теперь мода. Во всех шикарных ресторанах показывают танго! Только о нем и мечтают дамы…

— А как же война? — продолжала удивляться Настя. — Ведь по всей России запрещен алкоголь и разгул в ресторанах, а ты говоришь, что показывают… будем говорить… нескромный танец.

— А ты видела хоть раз его? — возмутился прогрессист Гриша. — И при чем здесь война!.. В петроградских ресторанах вино как лилось рекой, так и теперь льется!.. Впрочем, чего рассуждать… — хитро сощурился он, — как я понимаю, ты сама танго не видела, а только читала осуждение его в «Новом времени» или еще где-нибудь…

— Я «Новое время» не читаю, — возразила Настя.

— Конечно, ты читаешь только большевистскую газету «Социал-демократ»… — съязвил Гриша. — А там о таких пустых вещах, как танго, не пишут…

— Разумеется, не вашу кадетскую «Речь», где только и пишут о таких пустых вещах, как о свободе танго! — парировала Настя.

— Забудем партийные распри! — шуточно взмолился Гриша. — Признаю себя побежденным и в качестве приза победительнице предлагаю посмотреть танго!.. Знаю такое местечко!.. Лучших аргентинцев не сыщешь и в Южной Америке!.. Ну пожалуйста, Настенька!..