Вместе мы удержим небо - [4]
– Мне нравится.
– Серьезно? Спасибо.
Когда они выходят из травмпункта, уже начинает светать. От реки, вздыбившейся белой пеной, веет холодом. Лука мерзнет. Скоро декабрь.
– Сюда, сюда, – говорит Гард.
– Это куда это сюда? – смотрит на него Лука.
– Ко мне домой. Ты не должна сейчас оставаться одна.
Лука чувствует, как рядом с Гардом в ее тело возвращается тепло. Довольно долго оба молчат.
– А ты что, художница? – в конце концов спрашивает Гард. – Ты вроде говорила что-то про живопись?
– А-а, да нет… Не художница.
Гард смотрит на нее. Утренний ветер треплет волосы на затылке у Луки.
– Я еще учусь. У нас скоро будет выставка.
Лука демонстрирует несколько движений кистью, которую она будто бы держит в загипсованной руке. Гард хлопает себя по лбу.
– A, черт. Так ты… – Он смотрит на руку Луки. – Левша? Я надеюсь, твои картины уже готовы?
Лука отводит взгляд. Гард закрывает глаза рукой и стонет.
– Ты же не виноват, – говорит Лука. – А я все равно уже несколько недель никак не могу ничего написать. Зато теперь я могу стать, знаешь, таким живописцем, который рисует, держа кисть губами или пальцами ноги. Глядишь, тогда, может быть, мне удастся хоть что-то продать.
– Чего-чего?
– Да нет, ничего.
Лука молча проклинает себя. Опять повисает тишина. Ей этого не вынести. Этой тишины. Слова рвутся из нее, она сама не знает, что собирается сказать, просто нужно сказать хоть что-нибудь, что угодно.
– Ну, знаешь, на Рождество часто присылают такие открытки. Которые нарисованы пальцами ног. Я сама такие отправляю своей тете.
Гард смотрит на нее.
– Все сразу?
Лука пожимает плечами.
– Так ты левша или нет? – спрашивает Гард.
– Угу.
– Вот же черт. Если бы я только мог сделать для тебя что-нибудь.
Он пинает ногой валяющийся на земле камень, тот еще долго скользит по заледеневшему тротуару.
– Вообще-то мне действительно нужна помощь для одного дела. Приезжает моя мама. С ночевкой. Мне нужен матрас. И, похоже, мне одной не дотащить его до дому.
Раздается звонок мобильника; это звонит телефон Гарда, Гард замедляет шаг. У Луки мерзнет бок, рядом с которым больше не идет Гард. Тот бормочет что-то в телефон, что именно – ей не слышно. Прячет телефон в карман. Тремя широкими шагами он нагоняет Луку и снова оказывается рядом с ней.
– Сорри.
Взгляд у него отсутствующий, они молча идут рядом друг с другом. Тепло, которое она до этого ощущала, так и не возвращается. Мимо них проезжает «скорая помощь». Мигалка выключена, сирена молчит. Нет ничего тише, чем «скорая помощь» с выключенной сиреной.
5
Они останавливаются на задворках какой-то тихой улочки. Гард выуживает из кармана связку ключей и отпирает дверь в подворотню; кольца навесного замка солидно прикреплены: одно – к двери, другое – к стене. Они проходят во внутренний дворик; в открытую дверь одного из подъездов видно скульптуру, это медведь, что ли? На голову ему надета шляпа, за плечом висит ружье. Поперек входа в подъезд подвешен провод с разноцветными лампочками.
– Ты давно здесь живешь?
– Да вот уже несколько лет.
– А кто еще здесь живет?
– Да я один. Ниже этажом нежилые помещения. Раньше здесь была шоколадная фабрика. Ее собираются переделать в жилой дом, но девелопер все никак не соберет все необходимые разрешения. Так что, собственно, я здесь не живу, здесь жить нельзя.
– А он-то знает, что ты здесь живешь?
– Н-ну… он знает, что я здесь репетирую. Что тут собирается группа, чтобы играть. А я должен как бы следить за порядком. Нет, он, наверное, не знает, что я живу здесь. Да я в общем-то тут и не живу. Просто я очень много репетирую.
Он ухмыляется.
– Я нигде не живу. Я просто существую.
Они пересекают внутренний двор и подходят к двери в дальнем углу. Гард придерживает дверь перед Лукой, она прошмыгивает под его рукой в коридор. Поднимает глаза. На самый верх ведет бесконечная балюстрада.
Они поднимаются по лестнице, с трудом переводя дыхание. Все вокруг белое: стены, ступени, перила. На самом верху в потолке проделано оконце; уже совсем рассвело, на них смотрит голубое небо. На верхней площадке дверь. Гард отпирает, за дверью открывается огромное помещение.
– Ничего себе…
Гард улыбается.
Они на пятом этаже, под самой крышей; крыша односкатная, от этого потолки кажутся еще более высокими. Отсюда видны крыши окрестных домов. На небольшом возвышении в противоположном от входа конце комнаты стоит ударная установка. На каком-то ящике лежит гитара, перед колонкой небрежно поставлен микрофон. По всему возвышению тянутся спутанные провода и кабели. Один усилитель лежит на боку, торцевая стенка снята, рядом на полу разложены извлеченные из него детали и отвертка.
В углу комнаты громоздится огроменная двуспальная кровать: две подушки, два одеяла. На резном изголовье висит зеленая, в крупный белый горошек, резиночка для волос.
Лука делает вид, что не замечает этого. Посреди помещения расположились два просиженных дивана и пара низких стеллажей для книг. Вместе они образуют некое подобие комнаты в комнате. На полу валяется потертый персидский ковер. Старая кованая лампа с криво надетым кружевным абажуром заливает мягким светом этот маленький уютный уголок. В другом конце огромной комнаты высится барная стойка. Холодильник, раковина и видавшая виды плита образуют что-то вроде кухни. Гард достает две бутылки пива. Одну кидает Луке, а сам плюхается на диван.
Работа, учеба, еда и все по новой. Перед Марли стояла простая задача: окончить медицинскую школу при университете. Но к сожалению, один из ее преподавателей — профессор Хьюстон Дейл — самый жесткий из всех преподавателей. Его единственная цель — заставить страдать каждого студента.Когда Марли просят на целый семестр стать его ассистентом, между ними начинают летать запрещенные искры.Хьюстон Дейл ненавидит преподавать анатомию. Из-за своего прошлого, он никому не позволяет подойти слишком близко. Но его искушение — его ассистентка, живет в доме напротив, и он может видеть все непристойные вещи, которые она делает ночью в своей спальне, и Хьюстон не может сдержаться.Вынужденный выбирать между своим прошлым и настоящим, сможет ли Хьюстон быть достаточно сильным, чтобы противостоять искушению в виде своей студентки?Это запрещенный роман между профессором и студенткой.
Правда ли, что в пойме за Волгой есть нечто? Или привидение, или игра воображения. Версия мистики завораживает! Но Мила со здоровой долей скептицизма решает проверить: что же скрывается в этом лесу? Вместо привидения Мила находит чужой медальон. И не подозревает, что за ней следит человек, чей страшный секрет она вот-вот узнает.
Потерять все. Опуститься на самое дно. Призывать смерть. Не это ли цена за ошибки.Простить себя и начать все сначала. Станет ли это искуплением…Она - это страх, желание выжить и защитить самое ценное, несмотря ни на что.Он - это лишь чувство вины и жалкое существование от попойки до похмелья.Он для нее - надежда и вера в лучшее.Она для него - искупление.
Ребекка Мартин к тридцати годам добилась успеха. Она бизнес-леди с дорогим автомобилем и домом у озера в престижном районе. В её жизни есть всё, кроме любви. Лишь один единственный человек всегда занимал мысли Ребекки – Кейд Макмиллан, возвратившийся в город спустя долгие годы. Ребекке предстоит сделать нелёгкий выбор: разорвать все связующие нити с мужчиной, причинившим ей столько боли в прошлом, или погрузиться в пучину неизведанных чувств и новых ощущений. Запретный плод сладок. Книга содержит реальные сексуальные сцены и нецензурные выражения, предназначена для 18+ .
Надоели истории про Золушек из народа или Красоток с улицы? Тогда читайте увлекательный, современный любовный роман с элементами мистики и эротики. Почувствуйте себя снова желанной и сексуальной!Наследница финансовой империи и мульти-миллиардного состояния Эвелин Грин встретила и полюбила прекрасного, как смертный грех, эмигранта из Италии. Очаровала страстного, загадочного и порочного французского графа и многое другое.В конце концов, у богатых свои причуды и богатые тоже плачут!Все персонажы и события романа вымышлены.
Каждые десять лет монархи государств со своими наследниками собираются втайне от всех для обсуждения вопросов мировой политики и социальных проблем. Ну и чтобы организовать браки между королевствами. Эльза может стать наследной принцессой Ваттенголдии, но для неё вся эта ситуация представляется устаревшей и отвратительной. Несмотря на то, что она желает лучшего для своей страны, она не собирается бросаться в нежелательные отношения - не говоря уже о браке - с виртуальным незнакомцем. И, конечно, её родителей не сильно волнуют чувства дочери: как только они прибывают на Саммит в Калифорнию, сразу начинают проворачивать свои делишки, заключая за её счёт торговые соглашения и союзы.