Влюблена… заочно! - [9]

София сбросила туфли и в одних чулках побежала на кухню.

Идя за ней следом, Майк не удержался и заглянул в жилую комнату. Тесная комнатка, переполненная дешевыми безделушками, сияла безукоризненной чистотой. Ветхая мебель выцвела от солнечных лучей, падающих в окно. Майк вновь ощутил болезненный укол совести. Он и не подозревал, в какой бедности живет София! Теперь понятно, почему она мечтает выйти замуж за богача.

Надо повысить ей зарплату, сказал себе Майк. И повысить как следует. Она это заслужила. И потом, начав больше зарабатывать сама, София, быть может, откажется от погони за богатым мужчиной.

Сгорая от неловкости и стыда, Майк последовал за Софией на кухню.

— У меня сломалась машина, — тем временем объясняла София матери. — Спасибо, сослуживец согласился подбросить меня до дома! В благодарность я обещала накормить его вкусным ужином.

— Машина сломалась? — тревожно воскликнула мать. — Опять? Господи, только не это!

Майк поморщился. Это уже не укол совести — настоящий удар!

— Мама, — обратилась София к матери, кладя руку Майку на плечо и вводя его в гостиную, — познакомься, это Майк.

Майк застыл в дверях: миссис Шеферд сидела в инвалидном кресле на колесиках; он заметил, что плита на кухне ниже обычного — такая, чтобы можно было дотянуться до конфорок не вставая. Значит, мать у Софии — инвалид!

Перед Майком сидела хрупкая женщина со светлыми волосами, слегка посеребренными сединой, и голубыми, как у дочери, глазами. Несмотря на возраст, она была еще привлекательна, но горечь во взгляде и жесткая складка губ говорили, что эта женщина немало натерпелась в жизни.

— Майкл! — Она с улыбкой протянула ему руку. — Как я рада наконец с вами познакомиться! Я Джанет.

— Мама, это не Майкл Баррингтон, — подала голос София. — Это Майк, наш курьер.

Майк догадался, что София с матерью уже не раз обсуждали Майкла Баррингтона.

— А-а! — Гостеприимное выражение на лице Джанет сменилось разочарованием, но она быстро справилась с собой. — Спасибо вам, Майк, что подвезли Софию. Не хотите ли с нами поужинать?

— Если вы уверены, что я не буду здесь лишним.

— Совершенно уверена, — ответила Джанет. — София, деточка, накрой, пожалуйста, на стол.

Ужин оказался и вправду великолепным, а кулинарные способности Джанет — выше всяких похвал. Однако Майк не мог отделаться от впечатления, что хозяйке дома он не приглянулся. Несколько раз он ловил на себе ее взгляды, полные недовольства и осуждения. Стремясь завоевать ее расположение, он много шутил и по-мальчишески широко улыбался — обычно такая тактика действовала на женщин безотказно, — но Джанет только плотнее сжимала тонкие губы.

— Скажите, Майк, — заговорила она наконец, — вы уже давно работаете курьером?

«Началось, — сказал себе Майк. — Сейчас пойдут намеки, что ее дочери курьер не подходит».

— Несколько месяцев, — ответил он.

— А где вы работали до того, как устроились в корпорацию «Баррингтон»?

— То здесь, то там.

— Понятно. Сколько вам лет, Майк? Тридцать два?

— Тридцать шесть.

— Тридцать шесть — и всего-навсего курьер?

— Мама! — покраснев до ушей, прервала ее София.

Джанет смущенно улыбнулась.

— Простите, Майк, что я вас так допрашиваю, но вы должны меня понять. Я — мать-одиночка, и София — мое единственное сокровище. Я просто желаю ей добра.

— Понимаю, миссис Шеферд.

Да, теперь он понимал. Бедный домик, скудные средства, инвалидное кресло. Истории Джанет он не знал, но нетрудно было догадаться, что жизнь у этой женщины не удалась и теперь все свои надежды она перенесла на дочь.

Вместе они доели десерт и хором спели Софии «С днем рождения». Майк заметил, что София не стала рассказывать матери о его подарке.

— Спасибо за ужин, — поблагодарил он, отодвигая пустую тарелку. — Вы удивительно готовите!

— И вам спасибо, что доставили Софию домой в целости и сохранности.

— Я осмотрю ее машину, — предложил он, смело встречаясь взглядом с матерью Софии. — С механизмами я всегда был на короткой ноге.

— Очень любезно с вашей стороны, Майк. Не знаю, как вас благодарить. — Голос Джанет звучал ласково, но в глазах Майк читал невысказанное предупреждение: «Держись подальше от моей дочери!»

— Ладно, пойду.

— Я тебя провожу, — София поднялась на ноги.

Пока они ужинали, на дворе сгустились сумерки. В небесах замерцали первые робкие звезды. Шу-Шу со счастливым мурлыканьем терлась о ноги хозяйки. Выйдя вместе с Майком на крыльцо, София протянула ему ключи от машины.

— Завтра утром я за тобой заеду, — пообещал он. — В четверть восьмого, идет?

— Хорошо.

— Ужин отличный, спасибо.

— Я должна извиниться за маму, — чуть покраснев, заговорила София. — У нее была нелегкая жизнь.

— Не за что извиняться, — коротко ответил Майк, надел шлем и перекинул ногу через седло.

— Намерения у нее самые лучшие…

— Я понимаю. Она желает тебе только самого лучшего. А это значит — никаких курьеров.

— Майк, я…

Свет уличного фонаря окутывал Софию мягким светом. Сейчас она была так хороша, что у него вдруг закружилась голова, а сердце забилось где-то в горле.

То, что произошло дальше, потрясло Майка до глубины души.

София подошла к мотоциклу и взялась за руль. Майк застыл. В следующий миг она приподняла его голову за подбородок и поцеловала в губы — быстро, легко, как бабочка целует цветок.