Влюбиться в соседа - [9]
Как в тумане я возвращаюсь домой. Дорога занимает больше времени, потому что я должна успокоиться, чтобы не попасть в аварию. Все мои мысли о том, как сильно мне хочется оказаться в руках Трента. Я добираюсь домой, и уже на входе отец немедленно нападает на меня.
— Где, блядь, тебя носило? — орет он мне в лицо.
— Ходила по магазинам, как и говорила, — я не в настроении для его оскорблений, но знала, уезжая этим утром, что по возвращению должна буду иметь дело с его хреновым настроением.
Он стоит передо мной так, что я не могу пройти. Чувствуя, что раздражаюсь, я делаю шаг вправо и он тоже. Клянусь, такое ощущение, словно он находится под действием наркотиков.
— Чушь собачья. Ты ездила искать место, где бы остановиться. Где тогда твои сумки, если ты ездила за покупками?
— Нет, не искала. А сумки оставила в машине, — зло отвечаю ему, потому что у него нет причин относиться ко мне так. Я ничего ему не сделала, хотя само мое существование для него уже проблема.
Он тычет пальцем мне в грудь.
— Плевать. Мне все равно на дерьмо, которым ты занимаешься, если оно не относится к постели Трента.
— Ты себя слышишь? — я вырываюсь. Как он может обращаться так с единственной дочерью?
— Ты слышала меня? Ты собираешься охмурить Трента Давенпорта?
Его глаза почти вылезают из орбит от того, как он вопит на меня.
— Нет, — на этот раз мне удается обойти его, и я направляюсь к лестнице.
— Я даю тебе время передумать к концу дня, — он не спрашивает, а предупреждает.
К концу дня меня уже здесь не будет.
Я поворачиваюсь к нему лицом.
— Запомни, я не собираюсь использовать это время, чтобы передумать. Я не буду трахаться с Трентом Давенпортом для твоей выгоды.
Я взбегаю вверх по лестнице, прежде чем он сможет что-либо мне сделать. Лицо у отца, как у чокнутого, и он точно может меня сейчас ударить.
Как только закрываю свою дверь, я делаю глубокий вздох. Я привезла с собой только вещи из колледжа. Большинство из них — это одежда и сувениры моей матери. Следующие два часа я все упаковываю. Наконец-то, я могу покинуть этот дом и не возвращаться.
— Лили! — орет отец с лестницы, как будто я в соседнем здании.
Я открываю дверь и отвечаю:
— Что?
— Мы собираемся поехать купить кое-какие продукты. Вернемся через несколько часов.
— Хорошо, — бормочу я, меня действительно не заботит, чем они занимаются.
Они уезжают, и я собираюсь в душ, прежде чем они вернутся. Я захожу в ванную и вспоминаю, что в машине у меня есть мое любимое мыло. Обуваюсь в какие-то шлепанцы и выбегаю из дома прямо в своих пижамных штанах и майке. Я быстро бегу, пытаясь не замерзнуть до смерти. Возвращаясь в дом, я испытываю странное чувство, что за мной наблюдают. Я тороплюсь, потому что начинаю замерзать. Через несколько шагов, не дойдя до входной двери, громким и сильным взрывом меня отбрасывает в сторону. Я не могу отдышаться, но потом вижу Трента, зовущего меня.
Трент
Когда я вижу, что она лежит, не двигаясь, меня пробирает страх. Лили издает стон и пытается подняться на локтях. Подбежав к ней, я благодарю Всевышнего.
— Лили! — осматриваю ее со всех сторон, убеждаясь, нет ли на ней каких-либо повреждений. Я не нахожу ничего, чтобы вызвало тревогу, но все равно хочу, чтобы ее посмотрел врач — женщина-врач. Тогда меня осеняет, что она одета в легкий топ и пару пижамных штанов, она наверняка замерзла. Я снимаю свое пальто и накидываю на нее.
— Трент, — она вздыхает, дрожа всем телом от холода или шока. Пытаясь ее успокоить, я потираю ее спину. Это работает, и она откидывается на мои руки, и только из-за этого оживает мой член, снова. Я чувствую себя подонком. Она страдает от боли, а мой член все еще хочет владеть ее киской.
— Кролик, мы должны показать тебя врачу, — она только слегка кивает. — Кто-нибудь еще был в доме? — спрашиваю я. Не хочу оставлять ее, но не могу позволить умереть кому-то из ее семьи, если кто-то выжил после такого взрыва. Подобное я видел только в фильмах.
Она качает головой и, запинаясь, отвечает:
— Нет, они только что уехали… — она снова вздрагивает, страх отражается в ее глазах, когда она смотрит на горящий дом.
— Что-нибудь болит? — спрашиваю я, одновременно осматривая ее вновь. Теперь она — моя забота. Именно так. Я не позволю ей вернуться к семье. Они не могут должным образом заботиться о ней.
— Не очень. Я все чувствую. Так что, не думаю, что парализована, — говорит она, двигая ногами, показывая мне, что в порядке. Господи, я даже не хочу думать, что было бы, если бы она не вышла к своему внедорожнику.
— Хорошо, я собираюсь поднять тебя и доставить в больницу, — я беру ее на руки и оставляю легкий поцелуй на ее волосах. Она, возможно, захочет разобраться со своим домом, но теперь она моя, и я не позволю ей убежать. Судьба предоставила мне возможность быть с ней, и я не упущу этот шанс.
