Властная идейная трансформация: исторический опыт и типология - [10]

Рис. 1.25. Соотношение роста реальных начислений заработной платы и роста прожиточного минимума, в % к предыдущему году

Состояние пенсионного обеспечения

На протяжении всего десятилетия 2000-х гг. в качестве злободневной темы рассматривался вопрос об осуществлении пенсионной реформы. Достигнутые успехи позиционировались едва ли не как спасение российских стариков. Но каков критерий успешности? Улучшился ли реально социальный статус пенсионеров? Представление об успешности проведенной реформы сразу же рассыпается при сопоставлении размера среднедушевой пенсии в России с величиной средней заработной платы (средний коэффициент замещения). За 2000-е гг. это соотношение устойчиво снижалось. В общероссийском отношении положение пенсионеров, таким образом, за истекшее десятилетие не улучшилось, а, напротив, оказалось ниже исходных рубежей (рис. 1.26) [31] .

Рис. 1.26. Средний размер назначенных пенсий в России по отношению к среднему размеру начисленной заработной платы (коэффициент замещения)

Проблема обеспечения социального равенства вообще отсутствует в риторике современной государственной власти. Такое отношение более всего свидетельствует о сохранении либеральной ценностной парадигмы властно-управленческой команды. Между тем, уровень дифференциации доходов населения входит в зону, генерирующую социальные неустойчивости. За 2000-е гг. происходил устойчивый рост как коэффициента фондов (дифференциация доходов 10 % самых богатых и 10 % самых бедных), так и коэффициента Джини (степень отклонения от равномерного распределения доходов). К 2010 г. Россия оказалась более социально поляризованной, чем это было в 1990-е гг. А поляризация, как известно из истории, становится часто основанием революции (рис. 1.27-1.28) [32] .

Рис. 1.27. Коэффициент фондов (дифференциации доходов населения) (отношение 10 % самых богатых к 10 % самых бедных)

Рис. 1.28. Коэффициент Джини (индекс концентрации доходов)

Состояние российского села

В современных учебниках истории принято критиковать политику советского государства в отношении села. Обыгрывается художественно-афористический тезис о деградации «русской деревни». В действительности в инфраструктурном отношении советское село имело достаточно интенсивную динамику развития. Если уж и говорить о деградации сельских поселений в России, то наиболее применима эта оценка именно к современному периоду отечественной истории. Развитие многих инфраструктурных направлений было за 2000-е гг. фактически свернуто (сократилось или осталось на прежнем уровне). По некоторым показателям развитости происходила даже ликвидация существовавших ранее инфраструктур. Такому разрушению подверглась, в частности, система почтовой связи. А между тем, далеко не все села обеспечены на сегодня телефонным сообщением и, лишившись почты, они элементарно оказываются отрезанными от «большой земли» (рис. 1.29-1.31) [33] .

Рис. 1.29. Ввод в действие автомобильных дорог с твердым покрытием в сельской местности

Рис. 1.30. Удельный вес сельских населенных пунктов, не обслуживаемых сетью почтовой связи

Рис. 1.31. Число почтовых ящиков на 10 тыс. чел. сельского населения

Российское образование

Продолжился начатый в 1990-е гг. тренд деградации российского образования. Основу его составил процесс тотальной коммерциализации российской образовательной системы. Результатом перевода на коммерческую основу явилась ликвидация нерентабельных учреждений. А о какой рентабельности детского сада, школы или профессионально-технического училища можно говорить применительно к российской провинции? Развитие там образовательных инфраструктур определялось в советское время соображениями стратегического характера. Теперь вопросы стратегии, очевидно, не берутся в расчет. В 2000-е гг. последовательно велось сокращение численности дошкольных образовательных учреждений. Соответственно, произошло итоговое уменьшение численности работающего в них персонала педагогических кадров. Демографические причины здесь не играют роли. Численность детей, приходящихся на соответствующее количество мест, устойчиво возрастала. Сохранившиеся детские сады оказались в итоге переполнены, нормы ясличных и детсадовских групп перекрыты (рис. 1.32-1.33)31.

Рис. 1.32. Численность дошкольных образовательных учреждений

Аналогичный процесс ликвидации «нерентабельных» учреждений происходил в 2000-е гг. в сфере среднего образования. В сельской местности за десять лет оказалось ликвидировано более 10 тыс. школ. Устойчиво сокращалась численность учительского контингента. Все разговоры о повышении социального статуса школьного учителя оказались на поверку бессодержательны (рис. 1.34-1.35) [34] . Впрочем, справедливости ради надо признать, что ситуация с несколькими учениками на школу, рассчитанную на сотни учащихся, в действительности имеет место.

Рис. 1.33. Численность детей, приходящихся на 100 мест в дошкольных образовательных учреждениях

Рис. 1.34. Численность государственных и муниципальных общеобразовательных учреждений

Разрушению подверглась уникальная советская система подготовки квалифицированных рабочих кадров. В 2000-е гг. велось последовательное сокращение численности учреждений начального профессионального образования. Их количество по стране сократилось почти на тысячу единиц. Рабочие профессии для деиндустриализированной экономики сырьевого типа оказались тривиально не нужны. Показатель численности выпускников учреждений начального профессионального образования на 10 тыс. человек занятого населения неуклонно снижался (рис. 1.36—1.37) [35] .