Властелин Галактики. Книга 1 - [19]

Инспектор, тот посмекалистее был, и говорит: “А что мы, ребята, этого-того, усыпить их долго что ли? У меня в домике в столе игломет и пять обойм полных, кто там, живо тащите!” Тут только мы и утихомирили молодцов. Примочки там, мази, повязки – все сделали, пока они дрыхнули. Мы еще боялись, опять станут буянить, а те ничего, в полном порядке очнулись.

Локки легонько, прилично, стукнул кружкой о стол, и Кастл плеснул ему из бутылочки.

– Чего же вы чудили так? – поинтересовался Лейден.

– Строфания Грейтера, пакость зеленая, это все она, – отозвался Локки, прочистив горло. – На хвощ похожа, а Грейтером инспектора звали, он и догадался, что к чему. Эта гадость такие вещества, эфирные масла, выделяла, что влияли только на тех, кто спал. Они сознание отсекали, подкорка и вылазила наружу. Инженеры начинали заниматься своим, начальство – своим, и мы, космодесантники и рабочие, каждый своим делом, и все как в бреду, сознание-то отключено. Помогли респираторы, а позже, еще лучше стали делать, такие уколы придумали, уколешься и можно не бояться, во сне не свихнешься.

– Но эти галлюциногены не на всех действовали, так я понял? Ты-то с товарищем глаза не щурили вместе со всеми, – произнес Лейден.

– Это потому, что нам, молодым, в мозги еще не было вбито, как людей колошматить, – пояснил Локки. – Так сказал инспектор.

– Держи, старик, – Кастл протянул ассигнацию в десять кредов. – Нет, нет, довольно, мы наслушались уже. Отчаливай.

Локки Оторви-Ножки заковылял к соседнему столику, а Дик Кастл взбодрил несколько приугасшее веселье свежим анекдотом:

– Поспорили два космодесантника, кто туземочку сумеет уработать. Один и деньги сыпал пригоршнями ей под ноги, лишь бы нагнулась, и кактусы всякие сладкие перед ней горкой накладывал, и так, и эдак подъезжал – та ни в какую. А другой вытащил штуку, она на нее и села. “Как ты сумел?” – “Да я ей сказал, смотри скорее, вот отсюда птичка вылетит. Разве ты не знал, в каком месте у них глаза?”

Джонни успел и проститься с друзьями, и добраться до дома, а ему все чудилась далекая планета из рассказа Локки Оторви-Ножки и грезились плечистые космодесантники, убивающие друг друга с полузакрытыми глазами. Считается, что чем больше дерешься и больше убиваешь, тем вернее сумеешь защитить себя, а ведь бывает вот как… Юнцы, не имевшие навыков смертельного боя, остались невредимы, а опытные профессионалы погибли. Эта самая опытность, вцементированная в мозги, убила их. Стоило отлететь сознанию, и стержень душевный согнулся и сломался. Какая же это ненадежная опора, опыт убийцы… И потом… что будет потом? Каково человеку, пришедшему в сознание и увидевшему, что в безумии своем он лишил жизни самых близких ему людей?..

Мысли, мысли не давали Джонни покоя всю ночь, и беспокойный сон его был чередою кошма shy;ров. Рано утром Джонни умылся холодной водой и пошел говорить с отцом.

Мистер Голд еще не отбыл “на службу”. Он собирался у себя в кабинете – сутулый, мрачный, какой-то постаревший. В последнее время Джонни казалось, что дела у отца идут неважно: Голд-старший мало разговаривал, а за столом часто подолгу задумывался у остывающего блюда. Словом, момент для разговора был не самый удачный, но Джонни не мог ждать более подходящего часа.

– Сын?

– Отец, я больше не хочу работать в исполнительном гнезде. Переведи меня куда-нибудь!

– Мы с тобой уже говорили об этом. Ты там, где необходимо. Что же касается моего обещания со временем вывести тебя из братства, оно незыблемо. Тебе осталось только семь месяцев хорошенько поработать, и можешь поступать в свою Академию. Пятьдесят тысяч кредов на вступительный взнос я для тебя приготовил.

Мистер Голд взял под мышку кожаную папку и пошел к двери.

Джонни встал у отца на пути:

– Я не могу больше заниматься этим! Я становлюсь безмозглым кретином, или ты нарочно задумал сделать меня идиотом?

– Это из нежных слюнтяев на мужской работе получаются маньяки и дурачки. Ты же у меня не неженка, или как? Отойди, дай пройти.

– Брат Джозеф меня больше не увидит.

– Увидит, никуда не денешься.

– Нет! Я докажу тебе…

– Тебе, я вижу, не втолковать, что в нашем братстве следом за отцом всегда идет сын. Исключения надо готовить, это я пообещал тебе, но ты не хочешь ждать. Ты собираешься порвать с братством немедленно – ты хочешь, чтобы тебя приговорили? Или нет, ты хочешь, чтобы нас приговорили обоих, потому что я, конечно, вступлюсь за тебя наперекор воле братства.

– Я только хочу, чтобы ты назначил мне другое место в братстве!

– Сейчас это невозможно.

– Я…

– Я должен идти.

Чарльз Голд вышел из кабинета, а Джонни остался стоять у ореховой двери, хмуро прижимая кулак ко лбу.

После занятий в школе Джонни долго мерил шагами сквер Героев Космоса, затем свернул на аллею Ужаса Звезд, а остаток дня колесил по парку Имперского Единства. Домой возвращаться не хотелось, в клуб квадистов его тоже не тянуло. В голову ему то и дело приходили различные способы побега с Земли. Воображение Джонни без устали подхлестывалось яркими афишами, постоянно попадавшими ему на глаза – с клокочущими звездами, буйными инопланетными лесами, громадой космических поселений. “Настоящим мужчинам” предлагалось завербоваться в телохранители к космическим боссам, вступать в отряды жизнеобеспечения экспедиций к окраинным ми shy;рам. Или иногда информация подавалась просто и кратко: “Работа за пределами Земли. Для тех, кто хочет заработать и не боится риска”. Ниже шел адрес, а чаще просто телефон.