Власть женщины - [13]

Интересно, сознает ли это нежное создание всю опасность своего положения? — подумал он. Если да, то ее спокойствию можно позавидовать.

Его мысли перенеслись к празднованию золотой свадьбы дядюшки. И настроение омрачилось. Если бы ему и завтра не удалось приехать на семейное торжество, отец страшно бы расстроился.

Рудольф не знал, как выйти из положения. Оставлять Каролину одну было рискованно. Уоллес и его люди непременно установят за ней слежку. К тому же друг разобиделся бы на него из-за того, что он сам не удосужился позаботиться о надлежащем контроле над подозрительным объектом. Можно было предложить Кэрри полететь в Австрию вдвоем, но она наверняка ответила бы отказом.

Девушка не понимала, почему Рудольф так неожиданно и без видимых на то причин ушел в себя. И почему напряжение, наконец-то испарившееся в ходе их дружеской болтовни, вновь нависло над ними подобно грозовой туче.

— Пойдем пить чай, — предложил Рудольф, поднялся из-за стола и протянул Каролине руку.

Они вышли из гостиной, пересекли небольшой холл и очутились на уютной веранде, освещенной мягким светом вмонтированных в потолок желтых светильников. На улице было уже темно.

Мария с большим блестящим чайником в руке пришла вслед за ними. На круглом столике из светлого дерева уже лежали салфетки, стояли вазочки с конфетами, блюдца и чашки.

— Мария, вы готовите просто божественно, — воскликнула Каролина.

Круглое лицо поварихи расплылось в довольной улыбке.

— Готовить я люблю. И бываю очень рада, когда мои кушанья кому-то нравятся, — призналась она и удалилась, попрощавшись и пожелав молодым людям приятно провести остаток вечера.

Каролина опустилась в широкое кресло. И сильно смутилась, когда Рудольф, вместо того чтобы расположиться в соседнем кресле, сел с ней рядом. Напряжение возросло во сто крат. Во-первых, из-за того, что теперь они в коттедже были совершенно одни, а во-вторых, потому что слегка касались друг друга. В-третьих, Рудольф продолжал о чем-то напряженно думать, и Каролина уже считала, что ляпнула что-то лишнее.

Желая разрядить обстановку, она принялась разливать чай по чашкам, но тут же пожалела об этом, пролив обжигающую коричнево-красную жидкость на белоснежную салфетку.

— Не переживай, Каролина. Пустяки, — успокоил ее Рудольф. Он сидел, откинувшись на спинку кресла, а она, неестественно выпрямив спину, на краю сиденья.

Черт! Что со мной происходит? Веду себя, как полная идиотка! — принялась она мысленно костерить себя. — Я ведь осознанно пошла на этот шаг и должна сохранять самообладание.

Из-за ее спины раздался негромкий смех Рудольфа.

— Может, ты подашь мне мою чашку? Или держать ее доставляет тебе удовольствие?

Каролина покачала головой, поражаясь своей неуклюжести. Она только сейчас заметила, что сидит с чашкой Рудольфа, вытянув руку над столом.

— Извини… Я… Просто задумалась.

Рудольф подался вперед и взял у нее чашку.

— Мне кажется, ты нервничаешь, — спокойно произнес он.

Не то слово, захотелось выкрикнуть ей, но она пролепетала:

— Н-нет… Наверное, я сильно устала за день…

Ничего более глупого ты, наверное, не смогла бы придумать, тут же упрекнула она себя, задыхаясь от стыда. Ей захотелось вдруг расплакаться и убежать отсюда. И больше никогда не встречаться с Рудольфом Бауэром, забыть его имя, его голос и то, как он выглядит.

Ни с одним другим мужчиной она не чувствовала себя настолько уязвимой и беззащитной. Никто иной не вызывал в ней столько нежности, столько страсти. Ей хотелось взять от этого дня все, что только было можно, а потом всю жизнь вспоминать о нем и чувствовать себя счастливой. Все шло кувырком. И виновата в этом была только она.

Где-то во дворе запела птица. Сколько беззаботности, легкости и гармоничности таила в себе эта звонкая, переливчатая трель.

Каролину охватил приступ зависти, зависти к какой-то там птахе, и она, быстро выпив чай, поднялась.

— Спасибо за все, Рудольф. За приятный вечер и угощение. Пожалуй, мне пора.

Рудольф нежно взял ее за руку, и кровь бешеным потоком понеслась по ее жилам.

— Останься еще ненадолго. Пожалуйста. Предлагаю выпить бренди.

В холле раздался телефонный звонок, и Рудольф отпустил руку Каролины.

— Извини, я возьму трубку.

Каролине показалось, что с ее плеч свалилась скала. Оставшись на веранде одна, она принялась размахивать перед лицом ладонью, чтобы хоть немного охладить пылающие щеки.

— Здравствуй, папа! — донесся до нее из холла голос Рудольфа. — Прости, так получилось. Я не успел тебя предупредить, поэтому и попросил Оуэна связаться с тобой и все объяснить. — На протяжении некоторого времени он молчал, слушал, что говорит отец. — Завтра я обязательно буду. Возможно, вылечу отсюда уже сегодня. Так что — не волнуйся.

Последовала очередное молчание.

Значит, он уже сегодня улетает, с горечью в сердце подумала Каролина. А услышав очередную реплику Рудольфа, захотела тут же провалиться сквозь землю.

— Ты не представляешь, кого я здесь встретил, — радостно сообщил Рудольф. — Каролину! Каролину Макфейл! Мы только что поужинали вместе.

Каролина рванула к дверному проему и принялась отчаянно жестикулировать, но Рудольф не обратил на это внимания.