Власть женщины - [85]

Стиви едва успела открыть журнал мод, ожидая в приемной, как элегантная высокая секретарша подошла к ней и повела по коридору. Еще через минуту Стиви входила в кабинет синьора Караселли.

Хозяин кабинета сидел в углу за огромным письменным столом. Его лицо было обращено к двери. Он сразу же поднялся и, улыбаясь, направился навстречу гостье.

Стиви почувствовала, как быстро забилось сердце.

Куда делось ее спокойствие? Еще минуту назад она была так уверена в себе, а теперь превратилась в комок нервов. Ей казалось, что у нее дрожат руки и стучат зубы. Стиви молча сделала несколько шагов от двери и остановилась в центре комнаты.

Подойдя к ней, Караселли пожал ей руку и сказал по-английски с очаровательным акцентом:

– Стефани, как я рад видеть тебя снова. Твой звонок в понедельник был для меня приятным сюрпризом.

– Я тоже очень рада видеть тебя, – ответила Стиви, про себя удивляясь, что может говорить и голос ее не дрожит. – Мне очень повезло, что ты оказался в Милане и смог сразу же принять меня.

Не отпуская ее руки, Караселли повел Стиви к глубоким креслам у окна. Помогая ей сесть, он спросил:

– Хочешь чего-нибудь выпить?

– Нет, спасибо, ничего не нужно.

Он снова широко улыбнулся, показав великолепные крупные зубы, которые казались ослепительно белыми на его крупном загорелом лице. Караселли сел в кресло лицом к Стиви, вытянул длинные ноги и откинулся на спинку. Он откровенно рассматривал Стиви, но это был совсем не обидный, а приятный для нее интерес. Неожиданно он воскликнул:

– О, прости меня! Я должен был спросить тебя о твоем сыне. Ведь он перенес такую трагедию! Как он?

– Сейчас уже лучше, – ответила Стиви.

– Я читал в лондонской «Таймс», что застрелили твою невестку. Ужасная трагедия.

– Да, это большая потеря для нас, – искренне сказала Стиви. – Тяжелое время для Найгела и для всех нас. Но он… Он держится. Ведь у него двое маленьких детей. У него есть зачем жить.

– Да, я понимаю. – После короткого молчания он продолжил: – Потерять того, кого любишь, да еще в таком молодом возрасте – это ужасная вещь. И все это так тяжело для тебя. Я очень сочувствую тебе, Стефани.

– Спасибо. – Стиви закусила губу, не решаясь высказать то, что было у нее на душе. А ведь она для этого прилетела в Милан! – Моя дочь тоже была ранена тогда. Она сильно пострадала. Счастье, что она осталась жива.

Караселли с недоумением посмотрел на Стиви.

– Дочь?

Стиви кивнула.

– Она была там, когда бывший муж Тамары открыл стрельбу. Это случилось в нашем доме, в Йоркшире. Пуля попала ей в голову. Целую неделю девочка была без сознания, в коме.

– Боже мой! А как она сейчас? – сочувственно спросил Караселли.

– Сейчас ей намного лучше. Она перенесла тяжелую операцию и теперь понемногу выздоравливает.

– Рад это слышать.

Караселли задумчиво посмотрел на Стиви.

– Я не знал, что у тебя есть дочь, Стефани. – Он поискал взглядом обручальное кольцо на ее руке. – Сколько ей лет?

– Восемнадцать. В июле ей исполнится девятнадцать.

– Восемнадцать…

Стиви кивнула.

– А как ее зовут?

– Хлоя.

– Хлоя. – Он с волнением повторил это имя и тихо добавил: – И ей почти девятнадцать лет. Ее зовут Хлоя. Скажи мне, Стефани, она моя дочь?

– Да, Джанни, она твоя дочь.

Пораженный, он сидел, молча глядя на нее. Наконец к нему вернулась способность говорить.

– Но почему ты не сказала мне тогда, много лет назад, когда мы были еще вместе?

– Ты был женат. Женатый человек, дети… При этом ты крупный промышленник, очень известный человек. Я знала, что ты католик, то есть развода для тебя не существовало. И я приняла решение расстаться с тобой и оставить ребенка.

– Стефани. – В его голосе были и глубокая грусть, и осуждение.

Стиви видела его огорчение. Она чувствовала его страдание как свое.

– Да, я предложила расстаться, но ведь ты согласился на это, – попробовала она оправдаться.

– Потому что я знал: продолжение наших отношений создаст для тебя много проблем. Я не хотел причинять тебе никаких неприятностей. Я хорошо знал родителей твоего мужа. Понимал, что представляет собой Брюс. И Алфреда. Бессердечные, бескомпромиссные люди. Я принял твое предложение, потому что…

Караселли замолчал.

– Почему, Джанни?

Он сказал тихо:

– Потому что я слишком любил тебя, Стефани. Я не хотел видеть тебя несчастной. Не хотел, чтобы ты страдала из-за того, что мы не можем быть вместе. Я был в ловушке. Несчастное супружество. Умирающий отец. Огромная компания, которой я управлял. Двое детей, зависящих от меня. Я хотел быть с тобой. Но это было невозможно. И я отпустил тебя.

В темных глазах была боль.

Стиви знала, что он честно ответил на ее вопрос. Он и раньше всегда был честен с ней и не изменился с тех пор. Она молчала.

– Ты была не права, Стефани. Ты не должна была скрывать от меня свою беременность.

– Но я была вынуждена, Джанни.

– Ты решила за меня. Это неправильно, Стефани. Я имел право принимать решение.

– Я знаю. Но для меня это был лучший выход. По крайней мере, тогда я думала так.

– Как же ты объясняла свою беременность?

– Я никому ничего не объясняла. Я никому не сказала, кто отец моего ребенка.

– А Джардины? Как они это приняли?

– Всем пришлось смириться с этим. Я просто отказывалась обсуждать эту тему.